Стервятники Уэйптона - страница 9

— Ладно. — Коркоран не видел большой беды в стрельбе и драках на улицах и в людных местах. В Техасе случайные свидетели почти не страдали в таких случаях. Там, если человек стрелял, то обычно попадал в намеченную цель. Но он был готов выполнить полученные инструкции.

— Это что касается мелкоты. С опасными бандитами ты знаешь, что делать. Больше мы не станем приводить убийц в суд, чтобы там их оправдывали из-за лживых свидетельств их друзей!

Ночь упала на ревущий ад, который назывался Уэйптонское Ущелье. Свет лился из открытых дверей салунов и забегаловок, а взрывы шума, что выплескивался на улицы, оглушали прохожих, словно ощутимый физический удар.

Коркоран пересекал улицу легкой стремительной походкой, которой обладают люди с хорошо развитыми мышцами всего тела. Он вроде бы смотрел прямо перед собой, но глаза его ничего не пропускали и по бокам. Проходя мимо зданий, он анализировал звуки, что доносились из них и точно определял, где грубое веселье и беззлобные споры могли перерасти в драку, если голоса приобретали злобные нотки. Он чувствовал глубину и силу таких эмоций. Настоящий стрелок отличается не только быстрой реакцией, твердой рукой и острым зрением, но и знанием человеческой натуры, практическим применением психологии, ибо его жизнь зависит от правильности умозаключений.

Первый раз проявить себя в качестве защитника законности и порядка Коркорану пришлось в танцевальном зале «Золотая подвязка».

Проходя мимо него, он услышал пронзительные женские вопли и грубые подбадривающие возгласы из мужских уст. Он сразу же вошел в дверь и двинулся сквозь толпу к центру зала, прокладывая себе путь локтями. Мужчины слали проклятья, гневно оглядывались, ощутив его локти на своих ребрах, и готовы были свернуть ему шею, но расступались, узнав в нем помощника шерифа.

Коркоран выбрался на открытое пространство, окруженное толпой и увидел двух женщин, дерущихся как безумные фурии. Одна, высокая, красивая блондинка, перегнула брыкающуюся, царапающуюся мексиканскую девушку через бильярдный стол, а толпа подбадривала то одну, то другую:

— Наподдай ей, Глория! Бей ее, девка! Черт возьми, Кончита, укуси ее!

Смуглая девушка восприняла последний совет и воспользовалась им так усердно, что Глория резко вскрикнула и отдернула руку с появившейся на запястье кровью. В приступе истерической ярости, которая охватывает женщин в таких случаях, она схватила бильярдный шар из слоновой кости и взметнула его, чтобы обрушить на голову завопившей соперницы.

Коркоран перехватил поднятую руку и решительно вырвал тяжелый шар из пальцев блондинки. Она немедленно кинулась на него, словно тигрица. Золотые волосы в беспорядке разметались по обнаженным в пылу драки плечам. Глаза горели яростью. Она рванулась ногтями, конвульсивно дергающихся пальцев, к его лицу. Какой-то пьяный со смехом выкрикнул:

— Выцарапай ему глаза, Глория!

Коркоран не шевельнулся, чтобы защитить себя, словно бы и не видел побелевшие пальцы у своего лица. Он уставился в злобное лицо, и чистосердечное восхищение в его взгляде, кажется, смутило ее, несмотря на ярость. Она уронила руки, но переключилась на традиционное женское оружие — язык.

— И это новый помощник Миддлтона! Наверняка, уже накачался! Где Макнаб с компанией? Пьют в какой-нибудь пивнушке? Так-то вы ловите убийц! Все фараоны похожи — лучше связаться с бабами, чем с преступниками!

Коркоран шагнул мимо нее и подхватил рыдающую в истерике мексиканку. Кончита, видя, что больше напугана, чем избита, рванулась в заднюю комнату, всхлипывая от обиды и злости, заворачиваясь на ходу в остатки того, что было платьем перед нападением светловолосой тигрицы.

Коркоран снова посмотрел на Глорию, которая стояла, сжимая и разжимая побелевшие кулаки. Она все еще была в пятнах гнева и злилась на его вмешательство. Никто в толпе вокруг них не произносил ни слова; никто не смеялся, но все словно бы затаили дыхание, когда она выдала новую язвительную тираду. Они знали, что Коркоран должен быть опасным человеком, но не подозревали наличия в нем внутреннего запрета; не знали, что ни Глория, никакая другая женщина не станет жертвой жестокости с его стороны — чего бы она не вытворяла.