Стиглеры- Новое поколение миротворцев - страница 33

— Здравствуй, Лад — старший сын Линоров и бывший Лидер Внутренних и Внешних Сил Безопасности Конуса.

— А кто же здесь?

От неожиданности Лад вздрогнул и быстро открыл глаза. Перед ним стояли два драда. Они как-то странно посматривали на него и время от времени оглядывались на Везавия. Тот уже не спал.

— Так кто же из вас? — вновь спросил правый драд.

— Я, — не найдя другого ответа, произнес Лад.

— Понятно, — без какого-либо интереса прорычал правый драд. — Значит, берем того.

Драды направились к Везавию.

— Стойте! — крикнул Лад, увидев, что Везавий оскалился. — Мы оба еще здесь.

— Как это оба? — не поняли драды. — Вы до сих пор не разобрались, кто?

— Да, — вступил в разговор Везавий. — Мы были голодны и решили поспать.

— Поспать?! — Драды презрительно посмотрели на Везавия, затем на Лада. — Голодный драд должен убивать и жрать, а не спать! Ну ничего, после этой ночи вы станете настоящими драдами! Давайте, живее разбирайтесь! Мать тоже голодна. Уцелевший сам притащит ей останки, а нам некогда с вами возиться. Подобных идиотов, наверное, еще полно!!!

Драды повернулись и пошли прочь.

— Спать от голода! Это надо же!!! — возмутился кто-то из них.

Поглядывая на ушедших драдов, Везавий подошел к Ладу.

— Чего они от нас хотели?

— Ничего хорошего, если я их правильно понял, — ответил Лад. — Пойдем незаметно за ними, они приведут нас к матери. Если она здесь всем заправляет, как говорил Эгей, то вход должен находиться возле нее.

Подобрав по дороге двух соплеменников, драды пришли к огромной скале, которая больше напоминала какое-то странное сооружение, чем природное образование. Скала имела геометрически правильные формы и большую — судя по входу — пещеру. Драды заволокли туда раненых и тут же вышли.

— Кажется, мы пришли, куда хотели, — произнес Лад, продолжая наблюдать за драдами. — Подождем, когда они уйдут, и заглянем вовнутрь.

— Не думаю, что там вход, — возразил Везавий. — Скорее лежбище драдов, где они зализывают раны.

— Не похоже. — Лад показал своей когтистой лапой в сторону пещеры. — Они слишком поспешно вышли оттуда. Видишь, отдыхают. Заметь, не внутри, а снаружи, словно верные псы у дома хозяина. — Уверен, мать там. — На секунду Лад замолчал. — И вход тоже, — добавил он, но уже не столь уверенно.

Отдыхали драды недолго. Понежившись немного на солнце, они покрутились возле пещеры, принюхиваясь к чему-то, и неожиданно быстро удалились.

— Чего они испугались? — спросил Лада Везавий.

— Уж, конечно, не лежбища.

Лад повел носом воздух и вопросительно посмотрел на Везавия.

— Ты ничего не чувствуешь? Везавий принюхался.

— Что-то особенное есть. Но с тех пор, как мы здесь, запахов везде слишком много.

— Это верно, но я все же улавливаю резкий будоражащий запах, идущий от пещеры. Что-то есть в нем знакомое и между тем абсолютно чужое. Не нравится мне этот запах, как-то поневоле кровь играет. — Лад огляделся вокруг. — У меня плохое предчувствие. Этот пустынный мир подавляет нас. Он вгрызся в наши души, словно червь. Если бы вокруг сновали толпы драдов, я бы чувствовал себя лучше. Пустота угнетает.

Везавий промолчал. Что он мог ответить? Ведь он испытывал то же самое. С той лишь разницей, что у него появились какие-то странные пугающие желания. Возможно, и у Лада они есть. Да, наверняка есть! Это видно по его поведению. По его нервозности и глазам. Особенно по глазам. Они меняются, этого просто невозможно не заметить!

— Кажется, можно идти, — неожиданно произнес Лад, и Везавий автоматически кивнул головой.

— Да-да, — немного растерявшись, ответил он.

В пещере было прохладно и смрадно, словно в старом склепе с разлагающимися трупами. Но как только Лад ступил под каменные своды, его поразило не это. Лапы драдов — такие чувствительные ко всему — ощутили под собой мягкую живую плоть, реагирующую на каждый шаг. Лад в оцепенении замер.

— Что это под нами? — с каким-то суеверным страхом спросил он.

Везавий посмотрел себе под ноги, затем обвел взглядом всю пещеру. Она и в самом деле была огромная, но благодаря ровной овальной форме просматривалась вся с удивительной четкостью. Пещера была абсолютна пуста.