[Стихи] - страница 3
Как белый камень в глубине колодца…
АХМАТОВА
В архивах памяти, годами запылённых,
В её запретном самом уголке
Хранится рукопись на языке влюблённых —
На древнем и забытом языке.
Нам не прочесть её. Служитель, поскорее
Сожгите этот старый манускрипт!..
…Но отчего огонь его не греет,
А сердце всё по-прежнему болит?
Не верь, что солнце ясно…
ШЕКСПИР
Не верь словам
О том, что не люблю я, —
Лишь верь губам,
Замолкшим в поцелуе.
Не верь строкам,
Что не желаю знать я, —
Лишь верь рукам,
Дарующим объятья.
Не верь речам
О правде и обмане.
Верь — лишь ночам,
Сомкнувшимся над нами.
ПЕСЕНКА ПОМБУРА МИШИ
Я резал буквы ножичком на парте,
И вдруг учитель вызвал и сказал:
«А ну-ка, Миша, покажи на карте
Нам полуостров с именем Ямал».
По карте долго я водил указкой,
Его я даже в Африке искал,
И весь наш класс не мог помочь подсказкой, —
Никто не знал, где прячется Ямал.
Учитель двойку вывел мне большую.
Простим ему, ведь он тогда не знал,
Что на планете всё же отыщу я
Тот полуостров с именем Ямал.
И не в масштабе тыща в сантиметре,
Но от Урала и до Карских льдин,
Я, побывав на каждом километре,
Его измерю — к одному один.
Чтоб подогреть фригидную Европу,
В любой мороз напарника бужу
И против ветра, подставляя робу,
Из модуля на смену выхожу.
Вот, наконец-то, кончилась залётка.
Мы, расставаясь, вовсе не грустим.
Звучит как песня рокот вертолёта,
Погода уэлл! — сегодня улетим.
Я через месяц я вернусь обратно,
Ведь я не зря всю жизнь его искал.
Такая мне досталась, видно, карата —
Всё тянет к полуострову Ямал.
«И всё же, тридцать лет…»
И всё же, тридцать лет —
Благословенный возраст.
Любви земной расцвет,
Блаженства тихий возглас.
Раздумия печать —
Но ни одной морщины.
Возможна и печаль
(В отсутствие мужчины).
Прочитан первый том —
Переплетенье судеб.
Известно уж о том,
Что было. Но что будет?
Не терпится ещё
Перелистать страницы.
И не оплачен счёт,
Но кредитор не снится.
И не дрожит рука,
Рубя гордиев узел.
Из сверстников пока
Никто ещё не убыл.
И ярок солнца свет,
И начинать не поздно.
Ах, право, тридцать лет —
Благословенный возраст.
«Далёкой декабрьской ночью…»
Далёкой декабрьской ночью,
В стенах богадельни глухой
Я Мысль увидала воочию,
Но мне не поверил слепой.
На пике любви и тревоги,
В преддверии счастья и бед
Пришло ко мне слово о Боге —
Ответили мне: «Его нет».
И снова — в лесной деревушке,
Не видной в бескрайнем снегу,
Я слышу Поэзии звуки,
Но их передать не могу.
Обрекший на вечные муки
И видеть, и слышать остро,
Зачем же Ты не дал мне в руки
Ни арфу, ни кисть, ни перо?
ЯМБУРГ
Солнце — к закату. Лето — к исходу.
Я зачерпнула у берега воду.
И океан — великан ледовой —
Поцеловал меня Обской губой.
«В старательском поиске слова…»
В старательском поиске слова
Днём мучаюсь, ночью не сплю.
Перо безыскусное снова
Бессильно выводит: «Люблю».
Ну как тасовать алфавит мне,
Какие листать словари,
Когда сердце в бешенном ритме
Стократно «люблю» повторит?
И вырвется, сбившись, за русский:
«Сине яратам», а затем
В английский, немецкий, французский:
I love you. Ich lieber. Je t'aime.
В мучительном поиске слова
Никак не сыскать мне иного.
ТОСТ ЗА МУЖЧИН
Пью за сильных мужчин,
Открывающих новые земли
На старой планете,
Покоряющих женщин
И властные волны морей,
За мужчин, от которых родятся
Красивые дети,
За назвавших в честь матери
Первую из дочерей.
За их кроткую нежность
К беспомощным, сирым и слабым,
Робость перед слезами,
Бесстрашие перед клинком.
За мужчин, презирающих карты
С ничтожным масштабом…
Это всё не пустые слова,
И я знаю — о ком.
«В речной долине на большой поляне…»
Г.Б.
В речной долине на большой поляне
В прошедшей жизни, много лет назад
Мы собирали голубые камни
И думали, что это бирюза.
Мы поднимались тропами крутыми
К истокам рек, к вершинам строгим гор
И верили — касаемся святыни,
Из чистых воду черпая озёр.
Но камни оказались старым шлаком,
Вода в сосудах — мёртвою водой.
Открылось: по обманным, ложным знакам
Мы шли, и под неверною звездой.
Остались мы счастливей многократ бы,
Прожив и умерев, не зная правды.
«На Аляске ли, в Испании…»
На Аляске ли, в Испании,
В церкви Спаса на крови
Я твержу слова признания
В нерастраченной любви.
Меня жизнь взносила на небо,
Меня в ад швыряла смерть.