Стихи и статьи о Нике - страница 32

1994 г. В Московский институт культуры Нику приняли без экзаменов. Курс вела Алена Галич, ставшая ее любимой учительницей и близкой подругой. Она уверена, что Ника была талантлива — еще в 14 лет очень удачно снялась в фильме "Это было у моря" с Ниной Руслановой. У нее была необычная, роковая, как будто специально для немого кино предназначенная внешность — зеленые глаза, каштановые волосы, родинка над губой. И при этом — нарушенная психика, неважная координация и ненадежная память. Тем не менее первые полгода Ника проучилась очень хорошо. И снова писала стихи — на любом клочке бумаги и даже губной помадой, если под рукой не было карандаша. Но 17 декабря, в день своего 20-летия, Ника, которая уже не раз «зашивалась», сорвалась.

У Алены Галич до сих пор хранятся дома написанные ее рукой заявления: "Я, Ника Турбина, даю слово своей преподавательнице Алене Галич, что больше пить не буду". Но в конце первого курса, незадолго до экзаменов, Ника уехала в Ялту к Косте, парню, с которым встречалась уже несколько лет. К экзаменам она не вернулась.

Восстановиться в институте удалось не сразу и только на заочное отделение. С Костей они расстались. Ему хотелось иметь нормальную семью, а с Никой нужно было нянчиться как с ребенком. Вскоре Костя женился.

Май 1997 года. В тот день с Никой был другой мужчина. Они поссорились. Ника бросилась к балкону — как потом говорила, "в шутку", не удержалась, повисла и тут же протрезвела. Он схватил ее за руки, Ника пыталась забраться назад. Спасло только то, что, падая, она зацепилась за дерево. Была сломана ключица, поврежден позвоночник. В больницу к ней пришли поэты, журналисты. Говорили, что в ее глазах была жуткая обида: только так и заставишь вас вспомнить о себе.

После этого случая Алена Галич поняла, что Нике необходимо серьезное стационарное лечение. Еще в детстве, когда бабушка ездила с ней по всему миру, американские врачи говорили, что при такой нагрузке ребенку необходимы консультации психолога, но в СССР это считалось ненужной роскошью. Галич договорилась, что Нику на три месяца положат в специальную американскую клинику. Чтобы получить скидки, пришлось собрать огромное количество подписей. Но, когда американцы согласились, мама Ники внезапно увезла ее в Ялту. Алена Александровна сидела дома, рвала эти письма и плакала. О той упущенной возможности она теперь жалеет больше всего.

В Ялте Ника попала в местную психушку. Ее забрали после буйного припадка, которых раньше с ней вроде бы не случалось. Вызволяли ее оттуда все та же любимая преподавательница и Костя.

Ника патологически боялась жить одна. В свою комнату, оставшуюся от матери и ее второго мужа, которые уже давно развелись, приглашала то подруг, то друзей. Так появился Саша М., актер одного из московских театров, с которым она прожила около четырех лет. Он тоже много пил.

11 мая 2002 года они были в гостях у своей знакомой Инны, которая жила на той же улице. Выпили. Саша и Инна пошли в магазин, а Ника ждала их, сидя на подоконнике пятого этажа, свесив ноги вниз. Это была ее излюбленная поза, она никогда не боялась высоты. Видимо, она неудачно повернулась. С координацией у Ники всегда было плохо. Гуляющий с собакой мужчина увидел, как она повисла на окне, и услышал ее крик: "Саша, помоги мне, я сейчас сорвусь!" Внизу какие-то люди пытались растянуть куртку. Но на этот раз Бог Нику не спас.

Друзья Ники узнали о ее смерти случайно, ночью накануне кремации. Когда утром 18 мая Алена Галич и ее сын приехали в больницу Склифосовского, Саша сказал им, что кремация пройдет прямо там. Алена Александровна не знала, что в Склифе нет крематория. Попрощавшись с Никой, она уехала. Гроб повезли в Подмосковье озлобленные рабочие, которым Саша просто не захотел платить. Ника, которая больше всего на свете боялась одиночества, поехала в свой последний путь одна.

P. S. Чтобы Нику отпели, милиция дала письменное подтверждение о том, что ее гибель не была самоубийством. Алена Галич добилась, чтобы прах ее ученицы захоронили на Ваганьковском кладбище