Стихийные игры - страница 3

Паула некоторое время молчала, что-то обдумывая. Потом тихо и виновато сказала:

— Проходи…

Селеста вошла, вновь увидев комнату Паулы, полной белых и светло-розовых оттенков. Иногда встречались яркие цвета, что были на плакатах всяких групп и шоу, ну или же просто картин. Селеста села на яркий цветочный ковер — он был ей более предпочтителен, нежели супер-мягкая кровать подруги.

Правда, Паула все-таки выбрала кровать.

— Помнишь, я говорила тебе о подруге, что рассказала мне о хербориальном мире?

— Помню.

— Это и есть Клэр. Клэр Василёк.

Селеста какое-то время была в шоке и ей нужно было время, чтобы все осознать. То есть та самая девушка из телевизора, являющаяся превосходным магом в своём возрасте, когда-то общалась с такой простой девочкой, как Файнберт?

— Она была моей единственной подругой, — продолжила она, не обращая внимания на ожидаемую реакцию шатенки, — Но сейчас все, что от неё осталось, это взгляд и цвет волос.

— Люди меняются, Паула, как бы это не было обидно, — посочувствовала Селеста.

— Да нет! Понятно, что меняются, но с Клэр произошло другое. Она испортилась, вот что. Выглядит как неформал пятидесятых годов, как какой-то гангстер, но не как подруга, которую я знала много лет назад. Все из-за этих глупых боев и внезапно навалившейся славы. Вон, даже по телевизору показали!

Внезапно, она заплакала, сама того не осознавая. Селеста встала и обняла её, положив голову подруги себе на плечо.

— Е… если мы встретимся, — дрожащим голосом говорила Паула, — Т… то я не з… знаю, что мне делать.

— Не волнуйся, я помогу тебе справиться со стрессом, — пообещала Селеста и погладила её золотисто-рыжие волосы.

— Спасибо, — Паула вытерла слезы, — Я всегда знала, что на тебя можно положиться.

Они обнялись ещё крепче. После этого Селеста предложила вернуться в столовую, если та уже спокойна, да и Кристиана беспокоить не хотелось. Паула согласилась, хотя её лицо все ещё отдавало красным.

Когда они пришли, новости уже закончились и шла заставка шоу о знаменитостях.

— Вы тут столько пропустили! — Кристиан цокнул языком, — Но да ладно, я постараюсь вам все рассказать.

Девушки сели за стол, чтобы доесть завтрак. Правда, Селесте оставался лишь глоток чая, а вот Пауле оставался ещё один тост и половина напитка. Пока та ела, Кристиан рассказывал:

— Когда я включил, то там уже речь шла о нашей академии. Выступали наши директрисы, типа у нас тоже школа осталась мощной в магическом развитии, не смотря на отпуск в пять лет. Я думаю, нашу академию долго не выбирали, потому что она так себе, если честно. Но если я буду участвовать, а я буду, то я всем им покажу, на что способен Флос Петал!

— Ты уверен, что у тебя достаточно магической силы? — спросила Селеста.

— Я подтянул её во втором полугодии, так что думаю, да. Ты не перебивай только. Из наших показали ребят из класса третьего и четвертого, но я их смутно знаю, у одного из них отец вроде чемпионом был. На этом все. Дальше говорили о академии Перикул Спик. Я даже не представляю, как эта развалина будет участвовать. Учеников у них мало, все мрачные такие, как и их директор граф-дракула. Но они говорят, что знают всякие древние заклинания, ведь их академия из всех — самая старая. Не брали их наверное, потому что они все странные, и не брали бы девятый год, пережили и без них.

— Перикул Спик, — протянула Паула, — Их академию в восьмидесятых на года два-три закрывали вроде. Из-за того, что там много Неизвестных было, да и вообще всякие жуткие дела. Не завидую детям, а в особенности людям, что туда поступили.

— Что-то и я теперь не в восторге от их участия, — вздрогнула Селеста.

— Если мне попадется кто-то оттуда, то я и ему покажу, на что способна моя стихия Огня! — продолжал фантазировать Кристиан.

— Ты хоть знаешь, как подать заявку на участие? — спросила Селеста.

Кристиан сразу же замолк. А ведь правда — он совсем не знает, как участвовать и что для этого делать. Селеста тоже замолчала, пораженная бессмысленным энтузиазмом брата, что уже стих. Только Паула оставалась спокойной.

— На Подростковые Стихийные Игры, или же ПСИ, принимают с четырнадцати лет, — сказала она.