Стинг. Тайны жизни Гордона Самнера - страница 12

Школа хотела, чтобы кто-то из бывших учеников вручил награды герцога Эдинбургского ученикам шестого класса. Кто-то предложил попросить об этом Стинга, и тот согласился. На церемонию вручения он явился в школьном галстуке, и это было трогательно. «Я не думаю, что он хранил бы его, если бы воспоминания о школе были только плохие», — говорит старый школьный друг Стинга Дэвид Стэплтон.

На протяжении юности несколько образов вдохновляли Стинга, например, сам Джек Брюс на сцене, полный достоинства, со своей магической бас-гитарой. Ему не давала покоя мысль о чистых улицах и преуспевающих людях; грезилась свобода, которую может принести жизненная определенность. Стинг понял, что ему придется сконцентрироваться на игре на бас-гитаре. Он был убежден, что это будет его ключом к бегству от неудовлетворявшей действительности.

Дома он начал проигрывать свои пластинки, рассчитанные на 45 оборотов в минуту при 78 оборотах в минуту, чтобы вывести нижнюю линию (партию бас гитары): он хотел чётко слышать бас-ритмы на всех самых популярных пластинках. Наверху, в своей крошечной комнате, изолированный от всего остального мира, он без устали работал над своими приемами игры на бас-гитаре. Наконец у него была цель, которую предстояло достичь, сколько бы много часов, дней и лет это бы ни заняло.

К тому времени мать Стинга смирилась с тем, что она никак не может запретить делать ему то, что он хочет, но было уже ясно, что через огромный водораздел между Стингом и его родителями никогда не навести добротных мостов.

Кроме музыкальных побед Стингу хотелось ещё одного — идти вверх по социальной лестнице. Он был в достаточной мере реалистом, чтобы осознавать, что его желание стать поп-звездой — скорее всего просто несбыточная мечта, но он не изменял своим стремлениям. Что касается его школьных знаний, они были надежны, но не потрясающи, с оценкой «удовлетворительно» по английскому языку и литературе, географии, математике и живописи.

Дома Стинг все еще ощущал, что ему необходимо бороться, чтобы заполучить хоть какое-нибудь внимание со стороны отца. Когда он выиграл забег на 100 ярдов среди юниоров в чемпионате графства по легкой атлетике, он бросился домой и гордо сказал Эрни Самнеру: «Посмотри, что я выиграл!»

Отец ответил: «Да?» и высунулся в окно, не проронив больше ни слова. Стинг так отчаянно хотел, чтобы он сказал, что гордится своим сыном, но так и не дождался этого.

Много лет спустя Стинг объяснил: «Его поколение не показывало своих чувств и даже не обнимало своих детей. Я вырос, думая, что так и надо было себя вести».

Стинг пообещал себе, что если у него когда-нибудь будут дети, то он никогда не будет обращаться с ними в такой холодной манере.

Деньги всегда были катализатором, который помогал мне найти нечто другое, нежели просто потребность заработать доллар.

Стинг

Легко быть проницательным в ретроспективе и говорить, что Стинг знал: «Однажды придет и его корабль». Естественно, когда он был тинэйджером, он был поглощен девушками и музыкой (именно в такой последовательности). Он видел себя Казановой-Джеком Брюсом из Норт Шилда. Его честолюбивое стремление покинуть этот район буквально прожигало дыру в его сердце, но пока на горизонте были другие приоритеты. Девушки улыбались ему на улицах, и он начал зарабатывать репутацию местного сердцееда.

«Однажды до меня дошло, что многие из моих подруг крутятся тут, распуская слюни из-за Гордона», — вспоминает его сестра Анжела. «Я думаю, Гордон это замечал. Действительно, не мог же он этого не видеть».

Дома стычки между родителями Стинга происходили все чаще и чаще. У них были постоянные финансовые проблемы, они надрывались, воспитывая и обеспечивая большую семью, и в конечном итоге срывались друг на друге. Стинг старался быть как можно чаще вне дома. Те немногие друзья, которые у него были, имели родителей-одиночек, и он начал завидовать приятелям. Их дома казались более спокойными, чем его собственный, где дети и взрослые большую часть времени проводили, бросая друг в друга разные оскорбления и даже предметы.