Сто первый километр - страница 27
– Ничего.
– Тогда веди.
Светя фонарями, они пошли по траве, на которой, словно серебро, лежал иней.
– Здесь, – сказал Колосков.
Метрах в тридцати от дороги, автоматически отметил Данилов и наклонился.
– Свет, – рявкнул он.
Зажглись два сильных электрических фонарика, и чистый свет их, растворяющийся в рассветной белизне, обозначил человека в белом, таком модном нынче пыльнике, в темных брюках, ботинках из замши. Голова трупа была замотана чем-то темным.
– Придется подождать, пока рассветет совсем, – сказал Никитин, – да и прокуратура подтянется.
Все закурили. Горьковатый табачный дух был особенно ощутим в воздухе, настоянном на запахах леса.
Со стороны города послышался шум мотора. Оперативники подошли к шоссе. Подъехал разбитый газик прокуратуры, из него вылезла барышня в форме с одной звездочкой на узеньких серебряных погонах.
– Младший юрист Белкина, следователь райпрокуратуры, – представилась она.
– Здравствуйте, товарищ младший юрист, – усмехнулся Данилов: уж слишком сурово выглядела молоденькая следовательша. – Вы занимаетесь убийствами? – спросил Данилов.
– Нет, я дежурный следователь.
– Трупов боитесь?
– Не знаю, – испуганно сказала Белкина и сразу же из важного представителя прокуратуры превратилась в обычную испуганную девчонку.
– Раньше бывали на месте убийства?
– Нет, – испуганно выдавила девушка.
– Тогда вы пока близко не подходите. К этому тоже привычка нужна. Я когда-то на своего первого покойника вообще смотреть не мог.
– Правда?
– Конечно, так что вы не расстраивайтесь.
Белкина с благодарностью посмотрела на Данилова.
– А врач приехал? – Данилов погасил фонарь.
– Здесь я, Иван Александрович. – К ним подошел доктор Копелев, с которым Данилов познакомился месяц назад.
– Вот и славно, Алексей Григорьевич, пошли займемся нашим делом скорбным.
Уже совсем рассвело, и Данилов увидел след от колес автомобиля.
Видимо, они съехали с дороги и сбросили труп. Вот здесь машина застряла и буксовала. Задние колеса разбили траву до земли.
– Наверное, «победа», товарищ начальник, – сказал Колосков.
– Наверное или точно?
– Точно.
– Чем обоснуешь?
– А там, у шоссе, на песке отчетливые следы.
– Прекрасно. Значит, что нам известно? Вчера… Кстати, старшина, вы когда заступили на службу?
– С восемнадцати.
– В сторону Москвы «победы» проходили?
– Никак нет.
– Следовательно, вчера до восемнадцати часов неизвестные…
– Убийцы, – перебила Данилова Белкина.
– Нет, я говорю: неизвестные выкинули труп. Убить мог кто-то другой, а эти…
– Почему эти, а не этот? – опять перебила следователь.
– А потому, милый мой младший юрист, что рядом со следами машины не обнаружены отпечатки обуви. Значит, они подъехали, двигатель не глушили, выкинули труп и уехали. Пошли.
Данилов еще раз внимательно осмотрел труп. Под пыльником был пестрый пиджак, рубашка с двумя карманами, модный галстук. Все это было залито кровью, но все равно сразу было видно, что вещи не магазинные и не шитые. Заграничные вещи. Или купленные в комиссионке, или с рук у спекулянтов.
– Никитин, снимай тряпку.
Никитин осторожно разрезал шнур и снял синий колпак.
Лицо убитого было все в крови, светлые волосы свалялись в колтуны, пропитанные засохшей кровью. Но все же Данилов сразу увидел входное отверстие от пули.
Он повернул голову убитого, выходного отверстия не было.
– Никитин, пусть Шелков пишет протокол. Всем остальным облазить зону от места убийства до шоссе. Ищите. Сейчас важна любая мелочь. Труп увезти.
Данилов срезал ветку орешника и пошел вдоль машинного следа, аккуратно раздвигая траву.
Он знал, что работа эта вряд ли принесет результаты, но все же не исключал возможности неожиданной находки.
Два часа оперативники лазали на карачках по траве, но ничего не нашли.
Данилов приказал заканчивать осмотр и уехал в райотдел.
В морге они с Никитиным внимательно осмотрели одежду убитого. На пиджаке и брюках были иностранные марки, на воротнике рубашки и галстуке – тоже.
И вся одежда, ее подбор, цветовая гамма говорили о том, что убитый или тщательно подбирал свой гардероб по комиссионкам, или кто-то, возможно родители, привез ему все эти шмотки из-за кордона.