Сто тайных чувств - страница 17

Я подбежала к кромке воды. Молодой носильщик уже выплыл. Два рыбака в сампане подбирали одежду из сундука иностранки: яркие платья надулись пузырем, словно паруса, шляпы с перьями качались на воде, как утки, а длинные перчатки плыли, загребая по воде, словно пальцы призрака. Но никто не предпринимал попыток спасти раненого старика и девушку. Остальные варвары боялись ступить на сходни. Пунти на берегу не осмеливались вмешиваться в предопределенное, иначе они будут ответственны за судьбу людей, которым, может быть, суждено утонуть. Но я так не думала. Я-то хакка. Я почитаю Господа, а Почитатели Господа – ловцы человеков. Поэтому я ухватила бамбуковый шест, который улетел в воду, пробежала вдоль берега и сунула шест утопающим, чтобы веревки свисали прямо в воду. Старик и иностранка с радостью воспользовались помощью, и я, напрягая все свои силенки, вытащила их на берег.

А вот тут меня уже оттеснили пунти. Они усадили на землю травмированного старика, который громко ахал и ругался. Это был Лао Лу. Впоследствии он стал сторожем, поскольку со сломанным плечом уже носильщиком не поработаешь. Мисс Баннер подняли чуть выше на берег. Ее сначала стошнило, потом она заревела. Когда иностранцы наконец спустились по сходням, их окружили пунти, которые требовали денег. Один из иностранцев бросил на землю мелкие монеты, и пунти слетелись на добычу, будто хищные птицы, а потом разбежались.

Иностранцы погрузили мисс Баннер в одну телегу, а старика со сломанной рукой – в другую. Еще три телеги они набили своими коробками, ящиками и сундуками. Они поехали к зданию миссии в Чанмяне, я побежала следом. Вот так мы втроем и поселились в одном доме. Наши судьбы слились в той реке и переплелись в клубок, как волосы утопленницы. На самом деле, если бы мисс Баннер не спрыгнула с палубы на сходни, то Лао Лу не сломал бы плечо. Если бы не его плечо, то она не начала бы тонуть. Если бы я не спасла мисс Баннер от верной смерти в воде, она никогда не начала бы переживать, что Лао Лу сломал плечо из-за нее. Если бы я не спасла Лао Лу, он никогда не рассказал бы мисс Баннер о том, что я сделала. Если бы мисс Баннер не узнала о моем геройстве, то не попросила бы стать ее компаньонкой. А если бы я не стала ее компаньонкой, то она не потеряла бы человека, которого любила.

Дом Торговца-призрака стоял в Чанмяне, а Чанмянь тоже на Чертополоховой горе, но к северу от моей деревни. От Цзиньтяня полдня пути, но у нас ушло в два раза больше из-за целой горы сундуков и пары стонущих пассажиров. Позже я узнала, что в переводе название городка означало «Нескончаемые песни». Выше в горах было множество пещер, сотни. Когда дул ветер, то пещеры выли, словно тоскующие матери, потерявшие сыновей.

В этом доме я провела следующие шесть лет своей жизни. Я жила с мисс Баннер, Лао Лу и миссионерами – двумя дамами и двумя господами – Почитателями Господа из Англии. Но ничего этого я тогда не знала. Много месяцев спустя, когда мы смогли говорить друг с другом на одном языке, мисс Баннер рассказала мне, что эти миссионеры приплыли в Макао, проповедовали там некоторое время, затем отправились в Кантон, где проповедовали снова. Там же они встретили мисс Баннер. Примерно в это же время вышел новый договор, в котором говорилось, что иностранцы могут жить в любом понравившемся им месте в Китае. Тогда миссионеры поплыли в глубь страны, в Цзиньтянь, по Западной реке. Ну и мисс Баннер с ними.

Миссия занимала просторную территорию с одним большим двором посередине, затем четырьмя меньшими, причудливым главным домом и тремя домами поменьше, которые соединяли крытые проходы. Все это было обнесено высокой стеной, наглухо отрезавшей внутренний мир от внешнего. Вот уже больше ста лет в этом особняке никто не жил. Только иностранцы рискнули поселиться в доме, который проклят, но они заявили, что не верят в китайских призраков.

Местные предупреждали Лао Лу, мол, не надо там жить, там водятся лисы-оборотни. Но Лао Лу ничего не боялся. Он был кантонским кули в десятом поколении, достаточно сильным, чтобы пахать до полусмерти, и достаточно умным, чтобы найти ответ на любой интересующий вопрос. Например, если спросить его, сколько у иностранок одежды, он не стал бы говорить примерное число, а прошелся бы по их комнатам, пока они обедали, и все пересчитал, разумеется ничего не украв. Например, у мисс Баннер, по его словам, две пары туфель, шесть пар перчаток, пять шляп, три длинных костюма, две пары черных чулок, две пары белых, две пары белых панталон, один зонт и еще семь каких-то вещей, которые наверняка можно отнести к одежде, но он не смог определить, на какую часть тела их нужно нацепить.