Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность - страница 14

До Пекина новости дошли ночью, слишком поздно, чтобы устроить что-нибудь, кроме нескольких праздничных фейерверков. Но в последующую неделю реакция китайцев стала яснее. В то время как Политбюро в течение двадцати четырех часов отмалчивалось, официальное агентство новостей «Синьхуа» показало о событиях 11 сентября в короткой видеозаписи, сопровождавшейся легкой голливудской музыкой, этим видеороликом можно было вполне развлечься в свободное время. Во втором видеоролике изображение событий перемежалось кадрами из «Кинг-Конга» и других голливудских фильмов ужасов. Пекинские студенты, у которых «Нью-Йоркер» брал интервью, открыто выражали свой восторг. Некоторые из них напомнили шокированным журналистам о вялой реакции Запада, когда самолеты НАТО разбомбили китайское посольство в Белграде. Было убито всего шесть китайцев, по сравнению с тремя тысячами убитых в Нью-Йорке, однако студенты твердили, что для них эти шестеро значат не меньше, чем те три тысячи для американцев.

Необходимость объяснить эту реакцию не означает оправдать зверства 11 сентября 2001 года. Это попытка пойти дальше примитивного аргумента США, что «они ненавидят нас, они завидуют нашим свободам и нашему богатству». Дело совсем не в этом.

Мы должны понять то отчаяние и ту фатальную экзальтацию, которые побуждают людей жертвовать собственными жизнями. Если западные политики проигнорируют причины трагедии и будут вести себя так же, как раньше, повторение 11 сентября неизбежно. Моральное поругание оказывает некоторое терапевтическое действие, но как политическая стратегия оно бесполезно. Слегка замаскированные моральными соображениями войны, начатые из мести и в самый острый момент, помогут ненамного лучше. Борьба с тиранией и принуждением посредством тирании и принуждения, сражение с требующим тотального единомыслия жестоким фанатизмом такими же фанатичными и жестокими методами не будет способствовать делу справедливости и не принесет демократии. Насилие может вызвать только новый виток насилия.

Капитализм создал единый рынок, но не стер различий между двумя мирами, которые противостоят друг другу вдоль демаркационной линии, впервые появившейся в XVIII веке и институализированной в XIX веке. Почти весь XX век предпринимались попытки выйти за пределы этого жесткого разделения двух миров посредством революций, войн за национальное освобождение или комбинации того и другого, однако в конечном итоге капитализм оказался хитрее и эластичнее. Победа одного из этих миров превратила его в мировой склад богатств и сосредоточила в его руках неконтролируемую военную мощь. Другой мир, за исключением одной лишь Кубы, управляется элитами, которые либо служат первому миру, либо стремятся ему уподобиться. Такая смычка политики и экономики приводит к фатальным последствиям. Народу, лишенному возможности что-либо изменить, постоянно напоминают о его слабости. На Западе обычным ответом на это является погружение в рутину, которая доминирует в повседневной жизни. В восточном мире люди нервничают и негодуют, чувствуя все большую и большую безнадежность, умножается злоба, разочарование и безысходность. Люди больше не могут рассчитывать на помощь государства, закон покровительствует богатым. Поэтому все больше отчаявшихся людей в поисках чего-то, делающего их существование более значимым, или просто желая разорвать рутинную монотонность, начинают жить по своим собственным законам. Таким образом, в неофитах, готовых на все, не будет недостатка. Пропаганда подвига, а это именно то, за что слабые почитают сильных, будет иметь успех. Это ответ отдельных личностей миру, который их больше не слушает, политикам, которые стали статистами, корпорациям, которых интересует только прибыль, и глобальным сетям средств массовой информации, которыми владеют все те же корпорации и которые находятся от них в такой же зависимости, как и политики. Это то экзистенциальное убожество, которое создает опасность и воспитывает смертельную ненависть. Если эти повреждения не ремонтировать, то спорадические вспышки насилия будут продолжаться и станут только интенсивнее.