Стон березы [сборник] - страница 12

С дочкой на руках Диана подошла к соседке.

— Евдокия Ивановна, клянусь дочкой, не виновата я, меня подставили. Не виновата я!

— Бог рассудит, — вытирая слезы, тихо произнесла та. — А за дочь не переживай, пока я жива, она будет со мной, ежели помру, там видно будет.

Опытная фронтовая разведчица, не раз глядевшая смерти в глаза, увидев мольбу в глазах Дианы, поняла: такие глаза не могли обмануть. И когда, с трудом оторвавшись от дочки, Диана пошла, Евдокия Ивановна позвала ее. Диана повернулась к ней. Евдокия Ивановна тихо спросила:

— Что за мужчина, который до ареста к тебе домой приходил?

Та неопределенно пожала плечами.

— Ты где с ним познакомилась?

— В больнице.

— Он там работает?

— Нет, он представился следователем.

— После этого убийства ты его видела?

Диана отрицательно покачала головой.

— Ты следователю про него рассказывала?

— Я говорила, но следователь сказал, что он из преступной группы и что он подкупил меня.

— Все, время свидания закончилось! — раздался недовольный голос охранника.

Прижав Алену к себе, вытирая слезы, Евдокия с горечью смотрела вслед удалявшейся Диане. Потом она долгие месяцы, несмотря на больные ноги, пыталась восстановить истину. От нее, как от надоедливой мухи, отмахивались, но она, не теряя надежды, искала правду. Однако словно по заколдованному кругу ходила она. Через год у нее Алену забрали и отправили в детский дом. Евдокия, тяжело заболев, слегла. Однажды, лежа в постели, она смотрела телевизор. На экране за «круглым столом» выступали ведущие юристы страны. Лицо одного юриста ей показалось знакомым. Приподнявшись с подушки, она пристально всмотрелась в него.

— Не может быть! — с волнением прошептала она. — Женя!

Сердце учащенно забилось. Евдокия не сомневалась, что это он, и когда ведущий стал знакомить телезрителей с участниками «круглого стола», затаив дыхание, прислушалась.

— Профессор Глушко Евгений Степанович, — представил ведущий.

Она угадала своего командира разведвзвода, капитана Глушко, которого на плечах раненого вынесла с поля боя. Трясущимися руками она дотянулась до телефона…

На следующий день в дверь постучали. С трудом поднявшись с постели, держась за стены, Евдокия дошла до двери, открыла. Перед ней стоял тот же боевой командир разведвзвода. Переступив порог, он молча прижал ее к груди.

— Женя! — всхлипывая, со стоном сказала она.

Он гладил ее поседевшие волосы, предательский комок застрял в горле, мешая ему говорить.

— После войны я тебя долго искал, — с хрипотой произнес он наконец. — Однажды возле ГУМа случайно встретился с нашим командиром полка. Помнишь полковника Воинова?

— Да, — отозвалась она.

— Вот он и сказал мне, что ты погибла. Как он мог ошибиться?

— Да, Женя, он был прав. Я была ранена, но все думали, что я убита. Меня положили среди мертвых солдат. Когда стали сбрасывать в яму, я пошевелилась, и эго увидел санитар. Вот так случайно осталась жива. С годик провалялась в госпиталях, дали инвалида второй группы и отправили домой.

Не стесняясь слез, обхватив его голову руками, губами касаясь его щек, тихо прошептала:

— Если бы ты знал, как я счастлива, что вижу тебя!

— Я тоже счастлив, но обидно, что поздно встретились. Ведь я любил тебя.

Она удивленно посмотрела на него.

— Да, да, — грустно глядя на нее, произнес он.

— А почему ты об этом молчал?

— А ты забыла, кто за тобой ухаживал? Герой Советского Союза, красавец майор! Мог ли я тогда соперничать с ним?

В ответ она, грустно улыбаясь, взяла его под руку и повела в зал, где был накрыт стол. Поздно вечером, прощаясь с ней, Евгений Степанович пообещал заняться судьбой Дианы.

Спустя два дня он поехал в управление МВД к следователю, который вел дело Дианы. Евгений Степанович постучал, за дверью раздался голос: "Войдите". В кабинете за двухтумбовым столом сидел сухощавый подполковник. Приподняв голову, он пронзительно посмотрел на вошедшего. Евгению Степановичу пришелся не по душе его взгляд. В нем было что-то неприятное и холодное.

— Здравствуйте, — сняв шляпу, вежливо поздоровался Евгений Степанович.

Подполковник Алексеев, молча кивнув головой, вопросительно смотрел на него.