Страна гор и легенд - страница 11

Улицы оглашаются резкими, пронзительными криками подручных шоферов — «келинаров». Келинар есть у каждого водителя. Громкоголосые и расторопные, они зазывают пассажиров на очередной рейс. Во время движения транспорта они виртуозно висят на ступенях автобусов или на высоких задних бортах грузовиков, с бешеной скоростью мчащихся по крутым горным дорогам. Слово «келинар» — искажение английского глагола «to clean» («чистить»). Таких заимствований в пушту и дари[1] немало. С начала 70-х годов все большую популярность приобретают и авторикши, сконструированные на базе мотороллеров.

Среди калейдоскопа автобусов, авторикш и грузовиков выделяются такси, которые можно сразу узнать по черно-белой окраске кузова. Сегодня в Кабуле уже несколько тысяч такси, что по масштабам автопарка Афганистана, насчитывавшего в 1975 г. 35 тыс. транспортных единиц, немало. И трудно представить, что каких-нибудь 20 лет назад современных такси в городе не было вообще. Первыми такси стали несколько наших «Побед», в 1956 г. вместе с партией автобусов переданных Моссоветом в дар кабульскому муниципалитету. И сегодня среди пестроты автомобилей разных марок в Кабуле нет-нет да и встретишь старенькую «Победу», а «Волги» пользуются у водителей такси особой популярностью. «Крепкая, надежная машина», — говорят о ней в Афганистане.

С раннего утра начинается и жизнь базаров. Уберите их из городского пейзажа — и Кабул потеряет добрую половину своеобразия и колорита. Отделить Кабул от базаров невозможно — они здесь повсюду. Это ровные ряды традиционных духанов, лавок и оптовых складов, портняжные, меховые и обувные мастерские старого города; это современные универмаги и специализированные магазины в его новой части; это и бесконечные лотки уличных торговцев овощами, фруктами, сигаретами, лезвиями, кока-колой, жевательной резинкой и открытками.

Торгуют везде — на широких улицах и в узких проулках, на площадях и во дворах, на мостах и в парках. На всегда многолюдной Джадайи-Майванд каждое утро деловито раскладывают нехитрый инструмент уличные цирюльники и сапожники, а под навесами больших мануфактурных лавок примостились продавцы целебных трав и снадобий. У глухих, покрытых голубыми изразцами стен соборной мечети Поли Хишти разложили то пир продавцы каракулевых шапок, четок и талисманов. У набережной за 2 афгани[2] прохожим предлагают сделать несколько затяжек из глиняных «чилимов», а на каменных парапетах — настоящая выставка ковров и паласов. Восседая на своем товаре в ожидании покупателей, неторопливо беседуют хозяева с продавцами кока-колы и шербета.

Приготовление сладкого шербета особенно распространено в летнее время, и он небезуспешно конкурирует с кока-колой, выпускаемой местной компанией. Шербет принято подавать холодным, с кусочками льда или снега. Раньше в городах (сейчас эта традиция осталась преимущественно в сельской местности) специально запасали снег на лето. Для этого у предгорьев строили большие «яхданы» — ледники, состоявшие из нескольких подземных камер, куда собирали снег, накрывая его плотным слоем соломы. «Живой» снег сохранялся все лето и использовался как для охлаждения шербета, так и для приготовления домашнего мороженого. Остатки таких ледников в Кабуле и сегодня можно видеть у подножия Шир-Дарваза.

На все голоса зазывают продавцы круглых и овальных лепешек, пшеничного и маисового хлеба и традиционных сладостей — печений и халвы. Вот крупные буро-кирпичные караваи морковной халвы — одной из самых ароматных и вкусных. Ее приготовляют из протертой моркови с сахаром и грецкими орехами. А вот халва, по внешнему виду напоминающая пышные оладьи. Ее состав — те же сахар и грецкие орехи. Продавцы утверждают, что она стимулирует работу головного мозга. Может быть, поэтому ее и назвали мозговой халвой.

Лотки и лавки сапожников, галантерейщиков, мануфактурные и жестяные ряды тянутся до огромных, примыкающих к Джадайи-Майванд и мечети Поли Хишти кварталов старого оптового базара. Это и есть Миндани — самый крупный кабульский рынок, без которого город так же немыслим, как Агра без Тадж-Махала. Хотя за Миндави закрепилось название оптового базара, кабульцы покупают здесь все и в розницу: зубочистки, шнурки, губную помаду и обувь, сухофрукты, свежий виноград и персики, легкую парчу, тонкую шерсть и готовую одежду. Индийские пряности соседствуют со скобяными товарами, столовое стекло — с рулонами бечевки и сырой кожи. Целые ряды занимают жестянщики, достигшие в своем ремесле виртуозного мастерства. Чтобы показать товар лицом, они выставляют жестяную посуду и на чудом свободном от толчеи базара «пятачке», и на любой стене, и в каждом углу лавки. Здесь кувшины с узкими загнутыми горлышками, подносы, бачки для воды, чайники и самовары. Но уровень мастерства жестянщика определяет его умение сделать бухари. Мода не обошла и эту традиционную продукцию афганских ремесленников: на смену круглым пришли печки в виде шаров и кубов, украшенных орнаментом. Профессия жестянщика, как и многие другие, передается по наследству, и настоящий мастер может вырасти только из подмастерья — «шагирда», которого обязательно встретишь в любой лавке. Покупая бухари, принято добавлять «шагирдани» — несколько монет для подмастерья.