Страна Комсомолия - страница 3

— Значит, ты был комсомольцем, дедушка? — удивился Алёшка.

— Был, а как же! И горжусь, что был. Вот так и рождалась она, наша комсомолия, в которую Клава сейчас вступила… А за подвиги на фронтах гражданской войны вручили нашему комсомолу первую большую награду — орден Боевого Красного Знамени.

— А бабушка?

— И бабушка. Это и её награда, и моя, и всех нас, комсомольцев.

— Бабушка молодая была, да?

— Конечно, молодая. Как сейчас Клава.

— Здорово!

— С бабушкой твоей мы и познакомились в Москве, на первом комсомольском съезде. А потом, как это водится, поженились. Только уже после гражданской войны…

— Бабушка, а мы поговорим, когда я лягу спать? — спросил Алёшка в следующий вечер.

— Если мама с папой не заругают, чего ж не поговорить!

— Не заругают! Папа сам мне сказал. Только ты мне знаешь о чём расскажи?

— О чём?

— Какая ты была, когда с дедушкой встретилась. И про гражданскую войну. А я пойду скорее ложиться. Ладно?

Лёг быстро, не в пример другим дням, просит:

— Бабушка, теперь поговорим?

— Поговорим. А начну я так, с чего ты просил. Со съезда нашего первого комсомольского. Ленин был у нас почётным председателем. Нас тогда на съезд пришло и приехало совсем немного. Человек сто пятьдесят, может, побольше. А комсомольцев по всей России тоже немного было — двадцать две тысячи. Но по тем временам это и не так уж мало… Боевые все ребята и девчата… Вот хоть дедушка твой тогда. Молодой, а уже с врагами сражался. Он и со съезда прямо на фронт ушёл — бороться с белыми генералами. Тогда многие делегаты — комсомольцы — ушли на войну…

— А ты? — перебил бабушку Алёшка.

— А нас, девушек, не брали. Я на «Трёхгорке» ведь работала. Ткачихой. Старались мы, комсомольцы, фронтовикам чем можно помочь. Конечно, не только комсомольцы, а и все, но комсомольцы в первую очередь. Работали, на фабрике ткани выпускали, а после работы одежду шили для красноармейцев и ещё по вечерам выступали перед комсомольцами, которые на фронт уходили.

так мы пели тогда.

И конечно, наш «Интернационал», партийный гимн:

А через год и я ушла на войну. Белые генералы воевали против нас. Враги из многих стран посылали им на помощь свои войска.

Была я сестрой милосердия. Или, как сейчас говорят, медицинской сестрой. А ещё меня в нашем полку называли красной санитаркой. Это потому, что приходилось не только раненых перевязывать на поле боя, а и из пулемёта стрелять, и в разведку ходить по тылам белых, и многое другое приходилось.

Раз так случилось.

Неожиданно прорвались беляки в село, где стоял наш отряд.

Бились наши ребята отчаянно, но врагов было больше. Отступили наши, а мы, восемь красноармейцев и я, санитарка, отстали. Засели в доме и стреляем. Вдруг патроны стали кончаться. У меня уже нет, и у соседа моего. Только двое продолжают стрелять по белякам. А они наседают. Почти к самому дому подходят.

— Братцы, не стрелять! — шепнул Ваня Стрехов, отчаянный командир наш, комсомолец. — Я сейчас…

Мы поначалу даже не поняли: почему не стрелять? Лучше умрём, а в плен врагам не сдадимся.

А Ваня шмыгнул куда-то и вдруг тащит бидон. «Давай, сестрица, спички!» — шепчет.

Плеснул он из бидона керосин прямо перед окнами, у которых мы засели. Я — за спички. Вспыхнул огонь, взметнулось пламя.

Тут даже беляки растерялись, стрелять перестали. Что, мол, такое?

А мы тем временем через сени, коровник, задними дворами — и к своим! Перехитрили белых! А наутро собрались с силами и выбили их из села…

Потом послали меня, красную санитарку, на съезд комсомола. В Москву. Это уже Третий съезд комсомола был.

Тут на съезде и я Владимира Ильича Ленина увидела. Да так близко, что и сейчас вижу его словно живого.

Ленин на съезде с речью выступал. Говорил о наших комсомольских делах и задачах. И ещё тогда, хотя вокруг война шла, сказал, что надо молодым учиться. Без ученья, знаний коммунизм только пожеланием останется. Так говорил Ленин.

А съезд наш был как раз там, где сейчас Театр ленинского комсомола находится. На улице Чехова, знаешь?