Страна надежды - страница 36

Темнейший пожал плечами:

— Вы узнаете первым. Но за предложение спасибо. Вы рискнули, поэтому завтра же узнаете, к чему привела ваша дерзость. Долг придётся возвращать в любом случае, так что думайте. А пока долгих вам лет жизни, Элалий Саамат, и моё почтение Раймунде. Я о ней не забуду.

Усмехнувшись, Темнейший закончил разговор и погрузился в раздумья.

Прикрыв глаза, император просидел, не двигаясь, пару минут, затем снял с кабинета чары и связался с комендантом родового замка. Тот заверил: с узником обращались, как приказано.

— И как успехи?

— Сопротивляется вяло, скоро подпишет.

Темнейший улыбнулся и решил навести Страдену визит. Теперь, когда Ролейн Асварус задумался о браке с Арабеллой, можно было привести в исполнение запасной план. Пусть король вернётся в Лаксену, начнёт отдавать долги, а потом падёт жертвой вампиров. Не один — в компании очаровательной беременной супруги. Когда же вскроют завещание, узнают, что королевство отписано не следующему в роду Серано, а императору, чтобы тот не допустил междоусобиц. Тот, разумеется, откажется от столь щедрого предложения и посадит на трон лаксенца, своего зятя и друга. И волки сыты, и овцы целы, и эльфам нечего возразить.

Элалий Саамат также промолчит и смирится: улик против императора не найдут, а свою часть договора он смиренно выполнит.

Темнейший перенёсся в родовой замок и, не заходя к сестре, направился в комнату Страдена. Услужливый комендант по дороге успел подать копию неподписанного документа, но император вернул её, потребовав принести чистый лист и чернильный прибор.

Когда открылась дверь, Страден вздрогнул и забился в дальний угол. Измученный бессонницей и ночными криками, он осунулся и сильно похудел. Увидев молчаливых вампиров из охраны Темнейшего, король решил: пришёл его смертный час. Опасения подтверждали их позы: правая рука на эфесе меча. И присутствие странного типа, задрапированного в плащ так, что не различить ни фигуры, ни лица. Страден принял его за палача, благо неизвестный замер в непосредственной близости от него, скрестив руки на груди.

Вампиры взяли короля в кольцо и обнажили мечи. Незнакомец откинул капюшон и действительно оказался палачом: традиционная маска скрывала пол-лица.

Страден сглотнул вязкую слюну, осознав, пришёл последний день его жизни.

— Прогуляемся? — низким шепелявящим голосом предложил палач и протянул королю руку.

Тот дёрнулся и заявил: они не имеют права его убивать.

Вампиры рассмеялись. Один из них замахнулся, чтобы быстро, одним ударом, снести голову короля с плеч. Страден зажмурился, но клинок просвистел над ухом, не срезав ни волоска.

— Прекратите, — лениво приказал император, возникнув в дверном проёме и тут же, якобы разгневавшись, рявкнул: — Пошли вон, никчёмные твари!

Комната опустела за считанные мгновения. Страден и Темнейший остались одни.

Император присел на единственный стул и велел подоспевшему слуге поставить письменный прибор на стол. Бросив косой взгляд на короля, Темнейший вывел на бумаге текст завещания, перечитал, чтобы избежать ошибок и разночтений, зачаровал от порчи любым известным способом, будь то вода, огонь или попытка разорвать документ, и попросил Страдена ознакомиться.

— Я не… — начал король, но не закончил.

— Это другая бумага, — нетерпеливо оборвал его император. — Подпишите и вернётесь домой. Целым и невредимым. Теперь о долге: мы подпишем особое соглашение, при посредничестве ещё одной стороны. Я, знаете ли, в эльфийский лес собираюсь.

Страден сложил губы в форме буквы «о» и дрожащими руками взял текст завещания. Пробежав его глазами, он нахмурился и напомнил: Темнейший собирался сохранить ему жизнь.

— Так я и сохраню, даже слово дам, что вас не убьют за этой дверью. Ну же, чего вам бояться, Страден? — опутывал сетями мурлыкающий голос императора. — Уже в этом году родится сын, затем ещё один, вероятность вступление в силу завещания крайне мала. Там ведь сказано: «В случае отсутствия прямых наследников…». То есть и ваша супруга должна умереть и не оставить потомства. Мыслимое ли дело! Да и сами вы крепкий мужчина.

— Я не верю в ваши добрые намерения, — покачал головой король.