Страна надежды - страница 8

Высказавшись, Шардаш спокойно опустился на место и налил себе и Ветрувии ещё настойки.

Речь профессора провела на Себастьяна неизгладимое впечатление. Он замер с открытым ртом, вытаращившись на Шардаша. В Онве никто и никогда не смел повышать голос и угрожать Себастьяну Даргону, даже возражать боялись.

Оправившись от потрясения, Себастьян выставил Мериам и жену, заявив: ему с профессором нужно поговорить.

Ветрувия обняла внучку за плечи и провела мимо хмурых родителей, но спасти от неприятной беседы не успела: Зарина ухватила Мериам за руку и потащила наверх. Адептка упиралась, с мольбой смотрела на бабушку — Арелис велел той не вмешиваться. Он поднялся вслед за женой и дочерью и захлопнул дверь перед носом любопытной Аиши.

— Если тебя кто-то спас, это не повод с ним спать! — зашипела Зарина, толкнув Мериам на кровать. — Была бы младше, выдрала бы. Совсем от рук отбилась, даже девичью честь сберечь не смогла! Вся Школа судачит, какая Мериам Ики давалка. Самой не противно?

— Мама, как ты можешь?! — возмутилась Мериам. — Я… Никто… Хотя бы Инессу спроси!

— Это кто, твоя развратная подружка, которая двух парней за год сменила? Эх, надо было оградить тебя от её влияния! Поздно теперь, шила в мешке не утаишь. Дурочка, все всё знают, загубила своё будущее! Кто, скажи мне, кто станет уважать девицу, переспавшую с учителем?

Зарина, в волнении заламывая пальцы, расхаживала по комнате, а Мериам сжалась на кровати, предчувствуя порку. Родители могли простить жениха-оборотня, но не моральное падение дочери.

— Молчишь? — продолжала бушевать Зарина. — Да в старину за такое дёгтем ворота мазали! Вся Школа, вся Школа знает… Хотя бы не беременна? Честно ответь, он тебя обрюхатил? Наверняка успел, потому что оборотень, у них это быстро. Нечисть, нечисть в семье Ики! Да нас же все сторониться будут!

— Ладно, угомонись, — подал голос Арелис, — дурость уже не исправишь. Она, вроде, не беременна, хотя твоя мать странно её опекает. А то, что тёмный оборотень… Я тоже не в восторге, но он её дважды от смерти сберёг, ради этого смирюсь. Наведу справки, узнаю, можно ли ему верить, в Школу съезжу, с директором переговорю. Но блуда, Мирри, — он строго посмотрел на дочь, — не допущу, будете спать в разных комнатах. И пусть предложение при нас повторно сделает, чтобы не отвертелся.

— Она же жизнь себе загубила, Арелис! — взвыла Зарина и упала на стул. — Всё, всё прахом! Не выйдет из неё мага.

— Ничего, диплом получит, практику заведёт…

— Да какой диплом! Она и так звёзд с неба не хватала, а теперь всё: семья, муж, дети… Откуда времени на учёбу взяться? А если и не бросит Школу, начнёт халявить, зная, что муж прокормит. Нет бы повременить года три… Решено: выйдешь замуж, когда закончишь Школу и будешь дипломированным магом. Ничего, если твой Тревеус любит, дождётся. И никакого сожительства!

И тут Мериам сделала то, чего мать от неё не ожидала: встала и направилась к двери. На вопрос, куда она собралась, ответила: «Обедать. Я, в отличие от вас не ела».

— Ты хотя бы слышала, что я говорила? — насупилась Зарина.

— Слышала, — кивнула Мериам. — Только замуж выйду через месяц — так по обычаям клана Тревеуса положено. И никакого повторного предложения он мне делать не будет, хватит с него унижений! И с меня тоже.

Она сама не понимала, откуда взялась эта храбрость, но сидеть и молчать адептка не могла.

А внизу сидел Шардаш, который поколебал авторитет деда-мага, того самого, которого Мериам боялась до дрожи. Он некогда сёк её линейкой за ошибки и кляксы в тетрадях.

— Арелис, ты слышал?! — взвилась Зарина, метнув умоляющий взгляд на мужа. — Она смеет огрызаться!

Арелис промолчал, но из комнаты дочь не выпустил.

— Папа, я не маленькая девочка, ты больше меня в угол не поставишь. Да, я не оправдала ваших ожиданий, но осталась Аиша. Она умнее, серьёзнее и прочее, и прочее. А я не хочу идти по стопам дедушки, слышите, не хочу! И не буду великим магом! Не дадите согласия на брак, поженимся так и никогда к вам больше не приедем.

Мериам расплакалась, уткнувшись носом в дверной косяк.

Зарина завела речь о дочерней неблагодарности, но Арелис оборвал её: