Страна тысячи городов - страница 18

Следует иметь в виду и еще одно обстоятельство. После завоевания Александра, стремившегося любым путем найти формы контакта с местной аристократией, греческие вкусы, греческий образ жизни стали своего рода модной нормой. Уже на второй год пребывания в Средней Азии великий македонец включил в свою армию отряды бактрийских и согдийских всадников. С течением времени все более широкие круги аристократической и торговой верхушки отдавали щедрую дань новым увлечениям. Был в этом и известный расчет, коль скоро политическая власть-в стране принадлежала греко-македонцам. Но вместе с тем трудно было не поддаться обаянию чудесного искусства Эллады. Поэтому, говоря о Греко-Бактрии, едва ли следует резко расчленять пришлых колонистов и местное население, подвергшееся эллинизации и бесспорно преобладавшее численно.

Пока мы лишь в ограниченных пределах можем судить об эллинистической волне, захлестнувшей бактрийскую культуру в пору существования государства Диодота и Евкратида. Монеты этих царей, выпускавшиеся большей частью на монетном дворе бактрийской столицы, принадлежат к числу лучших медальерных произведений античности. Волевые лица царствующих персон зачастую не лишены и индивидуальной психологической характеристики. Безусловно перед нами произведения или самих греческих мастеров, или их учеников, прошедших хорошую школу классического искусства. Греческие боги и герои изображены и на оборотной стороне этих монет. Здесь мы видим и Зевса, и Посейдона, и Артемиду, и Геракла, и божественных близнецов — Диоскуров. Все фигуры выполнены по образцам скульптур знаменитого Лисиппа или ваятелей его школы. Существует предположение, что аналогичные статуи стояли и в бактрийских городах.

Искусные мастера Греко-Бактрии не только чеканили монеты. Среди большого количества древней золотой и серебряной посуды, сосредоточенной в различных музейных собраниях, бесспорно имеются и произведения художников этой страны. По вопросу о том, какие именно вещи следует относить к культуре греко-бактрийского государства еще нет полного единства среди исследователей. Но во всяком случае западная, греческая струя здесь не менее сильна и заметна, чем на греко-бактрийских монетах, хотя в деталях и тематике проявляются и восточные каноны. Такова, например, электровая серьга, найденная на одном из городищ Северной Бактрии и изображающая крылатого сфинкса. Древний медальер, изготовляя это украшение, руководствовался какими-то греческими образцами. Но искаженные пропорции лап, неверно понятые детали крыльев явно указывают, что этим медальером был бактриец, стремившийся идти в ногу с эпохой.

Электровая серьга из окрестностей Душанбе

Кратковременный, но яркий греко-бактрийский период был важным этапом в развитии городов древней Бактрии. Городская цивилизация этой страны, столетиями развивавшаяся в состоянии относительной изоляции, столкнулась с целым культурным миром, выросшим на иной основе и иных традициях. Усвоение и переосмысление лучших достижений обеих сторон было наиболее продуктивным и наиболее перспективным результатом этого процесса. Однако в пору греко-бактрийского царства абсолютного синтеза еще не произошло. Греческая и бактрийская культуры нередко сосуществовали. Но решающий шаг уже был сделан. Мощная волна эллинизма, затопившая бактрийский мир, не могла не оставить следа.

Развитие торговли и ремесла, приток новых поселенцев, определенные военно-политические расчеты вынуждали греко-бактрийских царей вести политику активного градостроительства. Однако правители Греко-Бактрии не сумели обеспечить внутриполитической устойчивости странам, вошедшим в состав их государства. Поминутно перекраивалась политическая карта, и то тут, то там объявлялись эфемерные царьки из числа честолюбивых военачальников, предъявлявшие права на свою долю власти и богатства. Один за другим следовали дворцовые перевороты. Лишь в самих Бактрах менее чем за сто лет на престоле сменились три династии. Сын восставал против отца, брат против брата. Вот что пишет римский историк об одном из последних греко-бактрийских государей. «Во время обратного похода Евкратид был убит в пути сыном, которого перед тем сделал своим соправителем. Сын этот даже не старался скрыть отцеубийство, как будто он убил не отца, а врага. Он проехал на колеснице по отцовской крови и приказал бросить труп непогребенным». Естественно, что атмосфера внутренних междоусобиц отнюдь не благоприятствовала развитию торговли, ремесел и вместе с ними и городов, как вновь отстроенных, так и ранее существовавших. В этом была одна из причин внутренней слабости Греко-Бактрии.