Страна золотых пагод - страница 78
Звездочет так и сделал. Ему повстречался слон, блестевший подобно золоту. Он отсек ему голову и принес богу. Тот приставил голову слона к телу Брахмы, окропил его живой водой, и Брахма ожил. Если прежде он своей огненной головой возбуждал в людях страх, то теперь выглядел милым и добросердечным, и люди полюбили его. В свою очередь он почувствовал расположение к людям и помогал им преодолевать трудности и невзгоды.
А что было делать с отрубленной огненной головой?
Тиджамин созвал семь богинь и велел им по очереди держать голову в течение одного года. Момент передачи головы из рук в руки должен совпадать с приходом Тиджамина на Землю и, стало быть, с началом нового года.
В те два-три дня, когда голову держат обе богини — на Земле проходит праздник воды. А в тот миг, когда ее берет в руки одна из них, наступает новый год.
Отрубленная голова Брахмы навсегда осталась огненной, и ее нужно без устали охлаждать, поливая водой. Не потому ли возник у людей обычай поливать друг друга водой в дни Тинджана?
Но первоначальный смысл обычая за сотни лет существенно изменился. И сегодня, обливая друг друга водой, люди вряд ли помнят о Брахме.
Тинджан празднуют и в самых глухих деревнях, и в столице. Раньше это был домашний праздник: достаточно было опустить цветок в благовонную воду и обрызгать ею близких. Теперь праздник выплеснулся на улицы, приобрел мобильность и размах.
Воду в городе запасают заранее. Все, стар и млад, вооружаются шлангами, насосами, просто ведрами. Поливают всех, но никто не в обиде: ведь облить — значит смыть горести и заботы прошлого года, пожелать счастья, щедрых дождей и доброго урожая.
С утра до поздней ночи текут по улицам Рангуна реки разливанные. Куда только делась проблема нехватки воды?
К празднику начинают готовиться задолго до его начала. Выбирают специальные «комитеты по проведению Тинджана». В них входят представители авторитетных административных органов, молодежной организации Ланзин.
Пожарные, врачи, регулировщики уличного движения, журналисты — все включаются в подготовку, чтобы, как пишут газеты, «Тинджан прошел в духе лучших традиций и без беспорядков».
Готовятся конкурсы на лучшую песню, стихи, танец или лозунг к новогоднему празднику. Печать сообщает, где будут стоять «водные киоски», в которых можно будет «заправиться» водой.
А в канун праздника газеты посвятят ему передовую статью. Не важно, что для этого придется потеснить сообщение о каком-нибудь событии мирового масштаба, ведь «завтра начинается бирманский Тинджан!».
Приехать в эти дни в Бирму с намерением решить какой-нибудь деловой вопрос — абсолютно безнадежно. Все учреждения закрыты, кроме почты, больниц и международного аэропорта. Всюду плещется вода, текут потоки, всей страной завладевает «водная лихорадка».
Один бизнесмен, возвращаясь из Японии в Европу, по пути решил уладить свои дела в Рангуне. Ему выдали транзитную визу на двадцать четыре часа, а дата его прилета совпадала с первым днем Тинджана. Мы срочно телеграфировали: «Не приезжайте. Праздник воды». И все же упрямый человек приехал.
Тинджан уже вовсю бушевал на улицах, когда он позвонил по телефону и сообщил, что преспокойно добрался до гостиницы. Затем он спросил, нельзя ли договориться с кем-нибудь из ответственных чиновников бирманского торгового департамента о деловой встрече. Сколько мы ни объясняли, что это бесполезно, убедить его не удалось. Пришлось ехать в отель.
Увидев нас в спортивных костюмах, приехавший коммерсант очень удивился. Мы снова с жаром принялись убеждать его, что в эти праздничные дни никого в департаментах найти нельзя и что на улицу лучше не показываться, а если рискнуть выйти, то надеть такие вещи, которые легко потом просушить. Нет, не поверил.
А вечером раздался звонок:
— Вы были правы. Завтра улетаю. Ни с чем. Виза истекла.
Когда на следующее утро мы приехали проститься с неудачливым визитером, в окне его номера висели совершенно мокрые пиджак и брюки выходного костюма.
— Вероятно, не просохнут до отъезда? — спросил он с кислой улыбкой.