Странная девочка - страница 34

— Смотрите не подеритесь, пожалуйста! — Лида сбросила на диван шубку: до сих пор она не успела раздеться. — А зачем вы непременно хотите, чтобы она вам подала эту старую сандалию?

Женя и Вася переглянулись.

— Она ничего не понимает, — удивлённо проговорил Вася. — Можно ей сказать, а, Женя?

— Скажи, конечно, скажи! — воскликнула Лида.

Вася на неё и не взглянул, ждал ответа от Жени.

— Раз она всё равно увидала, — сказал Женя, — чего уж тут! Только ты, Лида, никому не говори!

— Я никому не скажу! — торопливо пообещала Лида.

— Так вот! — Лицо у Жени стало торжественное, что очень не вязалось с грязными полосами на его щеках и на носу. — Во-первых, это никакая не сандалия, вон там — в корыте!

— В реке! — укоризненно поправил Вася.

— Да, конечно, в реке! А я что говорю? Что это никакая не сандалия, а щука! Ясно? И, во-вторых, мы учим Маську ловить рыбу.

— А-а, догадалась, догадалась! Вы играете, что вы — рыбаки в Китае.

— Плохо ты догадалась. Мы, во-первых, не в Китае, а в Ленинграде, — что ж ты, не видишь?. А во-вторых, мы совсем не играем, а учим Маську взаправду. Потому что мы хотим, чтобы все вдруг удивились. И тогда всем расхочется отдавать Маську в зоосад, — кто же отдаст такую учёную, дрессированную?

— Не найдётся таких дураков, — подтвердил Вася.

— И летом она бабушке даже рыбы на озере наловит. Вот! — закончил Женя. — И это наш секрет, что мы её учим.

— Чтобы все удивились, — добавил Вася, — дрессируем в секрете.

— А она у вас… дрессируется? — осторожно спросила Лида.

— Ни капли! — с мрачной откровенностью признался Женя, сел на пол и обхватил колени руками.

— Ты, кажется, сел в лужу, — с огорчением сказала Лида.

— Пусть. Мне всё равно.

Тогда горячо заговорил Вася. Он сказал, что унывать не надо. Научить Маську, конечно, можно. Просто они, должно быть, не совсем так учат. Правда, они пробовали по-всякому: пускали Маське в корыто и резинового петушка — на самом деле это карась, — и картонного сазана, и вот даже щуку. Но Маська оказалась на редкость упрямой и непослушной… Надо бы спросить у Владика, как дрессируют таких непослушных зверюшек, но Женя не хочет идти в шестой класс, хоть он и на их этаже, а сам Владик не приходит. Может быть, он обиделся за то, что Женя его гнал и толкал…

— Хотите, я спрошу у папы? — предложила Лида.

— Попробуй только спросить! — завопил Женя. — Сказано тебе, что это — секрет! Слышишь, Вася, как она рассуждает? Мы тебя честной считаем, потому и сказали, а ты сразу — «спрошу у папы»!

Лида замахала руками.

— Не спрошу! Не спрошу! Я просто так сказала… А, может быть, Маське не нравится ваша сандалия, я хотела сказать, щука. Ей бы настоящую рыбу дать. Она бы обрадовалась и… может быть, и вышло бы.

— Так мы, что же, не давали ей настоящую? — Женя с возмущением посмотрел на беззаботно плавающую в корыте Маську. — Я у бабушки два раза стащил свежую салаку. И Вася приносил какую-то селёдочку.

— Ну, и как? Поймала она?

— Поймала, конечно.

— И что? Не подала вам?

— Какое там подала! Слопала в секунду — и всё!

Лида с жалостью покачала головой: какая печальная история!

— Может, ещё приучится, — сказала она неуверенно. — Ты, значит, из-за этого… дрессирования и не пришёл ко мне уроки делать?

— Мы потом уже, вечером, договорились с Васей сегодня её дрессировать. Я с вечера выучил.

Лида вздохнула.

— Полчаса прошло уже?

— Какие полчаса?

— Как я к вам пришла.

— Откуда же я знаю?

Лида стала надевать шубу: запоздаешь, — а мама другой раз и совсем не пустит. Вася усердно возил по полу половой тряпкой, собирая воду. Лида поглядела на него, и ей стало совестно.

— Помочь тебе?

— Не надо. Выпачкаешься. Мы уже всё равно, как… кашалоты.

А Женя так и сидел на полу посреди луж, с унылым и безразличным видом.

Дома Лида грустно спросила маму:

— Кто это — кашалоты?

— Это такие киты, — объяснила мама. — С большими головами. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так, — ответила Лида и скорей стала накрывать на стол, полезла в буфет за тарелками, чтобы мама не увидела её смущённое лицо.

Всю дорогу в школу Лида старалась придумать, чем бы помочь Жене.

Ведь он так расстраивается из-за Маськиного непослушания!