Странник с планеты Земля - страница 13
— Какие вы, к демонам, воины?! Кобылы беременные, вот вы кто! Кем же ещё надо быть, чтобы не увидеть, что перед носом… — распекал Калер своих подчинённых, умалчивая при этом о собственном эпик-фэйле.
Я и напарник наблюдали за процессом вполглаза, но с интересом. Воспитание молодых бойцов — дело интимное. Подсматривать может только большое начальство, да и то — нехотя.
Калера мы хорошо понимали. То, что и сам он опростоволосился, было не в счёт. Его прокол Лурф и Дастий не видели, а он их — воочию, да ещё и в присутствии вернувшегося из «небытия» сюзерена.
— Пух! Пух! Вы — трупы, — оповестил Гас, поднявшись из высокой травы позади бедолаг, всего в пяти тянах от их тщательно замаскированной позиции.
Правда, это случилось уже тогда, когда Калер ввёл обоих в курс дела и временно отменил приказ стрелять по любому прокравшемуся к посту чужаку. Тем не менее, факт оставался фактом: моего напарника Лурф и Дастий с блеском прошляпили. Поэтому и отдувались теперь за прокол, выслушивая справедливую ругань своего непосредственного начальника…
К базе мы выдвинулись спустя пять минут.
«Молодых» Калер оставил на месте, наказав им бдить как положено и пригрозив оторвать всё «лишнее», если снова проштрафятся.
Дорога до пункта временной дислокации заняла около получаса. Калер двигался впереди, я следом, замыкал нашу троицу Гас.
На ближнем посту играть в войнушку не стали. Наш старый приятель просто назвал пароль, получил отзыв и провёл нас с напарником к нескольким прикрытым кустами холмикам.
Ухоронки-землянки были устроены, на мой взгляд, неплохо — даже вблизи, чтобы их различить, стоило весьма и весьма постараться. Но об этом я подумал уже потом, а когда подходил, с каждым шагом сердце бухало всё сильней и сильней.
В одной из землянок и вправду горел живой сгусток барьерной энергии.
Вот только серебряных нитей в нём было больше, чем алых. Гораздо больше, чем у Анциллы…
Дверь, целиком обвешанная пучками травы, распахнулась.
Вышедшая наружу женщина сделала пару шагов и остановилась, будто налетев на видимую только ей стену. Кристалл на шее красавицы отсвечивал ярко-зелёным…
— Вернулся, — тихо сказала Пао и неожиданно всхлипнула.
— Вернулся, — кивнул я, шагнув навстречу…
Глава 3.
Мы молча сидели друг против друга в тёмной землянке.
Пао смотрела на меня, я на неё.
За шесть с лишним месяцев она ни капли не изменилась. Ну, то есть, изменилась, конечно, но только в том плане, что «живота» у неё теперь не было. А вот во всём остальном она осталась точно такой же — сводящей с ума, срывающей напрочь крышу, безумно желанной, но для меня, увы, недоступной. Гремучая смесь целомудренности и греха, ума и наивности, возвышенной романтичности и сурового прагматизма, как и положено для идеальной во всех отношениях женщины.
Ещё у землянки я едва удержался, чтобы не схватить её в охапку и не зацеловать до беспамятства, а затем… Что-то в её взгляде заставило меня остановиться на самом краю…
— Как ты её назвала? — прервал я, наконец, затянувшееся молчание.
Паорэ неожиданно улыбнулась.
— Я назвала её Рида.
— Почему?
Глупее вопроса нельзя было и придумать, однако баронесса ответила:
— Потому что хотела, чтобы в имени дочери было что-нибудь от отца.
— То есть… Рида — это как будто Дир, но наоборот?
— Да.
— И где она сейчас?
Женщина опять улыбнулась.
— На одном дальнем хуторе. Это дядька Аркуш посоветовал. Пока здесь война, ей лучше быть там.
— Она там одна?
Паорэ удивлённо приподняла бровь.
— Ну, в смысле, кто-то из наших там есть? — поправился я, поняв, что снова сморозил глупость.
— С ней Нуна и двое ребят из команды Борсия. Нуна её очень любит…
Мы опять замолчали.
В землянке повисло чувство какой-то неловкости.
Вроде и надо что-то сказать, но это что-то кажется сейчас каким-то неважным, неправильным.
— Я… я, помнится, обещала, — моя бывшая возлюбленная, словно опомнившись, вдруг расстегнула ворот и потянула с шеи серебристый шнурок, на котором висел орден власти. Тот самый, который достался ей при расставании.
— Не надо, — я покачал головой и тоже расстегнул ворот.
Паорэ, увидев, что у меня на шее, округлила глаза: