Странный сосед и письмо Леонардо

Шрифт был рубленным, крупным — таким обычно предупреждают, что посторонним вход воспрещен, выгул собак карается штрафом, а если влезешь, куда не просят, то тебя обязательно убьет. Загадочная фраза, однако, украшала не дверь в служебное помещение, не тщательно ухоженный газон и не трансформаторную будку. Она была напечатана на листе бумаги, а лист приклеен кусочком прозрачного скотча к стене обычной комнаты в обычной пятиэтажке. Перед надписью, закрыв глаза и скрестив руки на объемном животе, сидел мой новый сосед по съемной квартире. Высокий, полный, в старомодной широкополой шляпе, он появился месяца два назад в сопровождении хозяина, молча осмотрел свою будущую комнату, уплатил сразу за полгода и представился студентом второго курса экономического факультета Вениамином. Лет ему было для студента многовато — около тридцати, волосы только-только начали редеть, а глаза скрывали массивные очки в роговой оправе. С собою Вениамин привез три чемодана книг и самодельный деревянный шкаф — такой неказистый, что если бы не ухоженный вид нового постояльца, я бы решил, что шкаф тот он подобрал на ближайшей свалке.

  Толстые губы Вениамина то вытягивались в трубочку, то расползались, спускаясь уголками к тяжелому двойному подбородку. Ни разу не видел у него в руках детективов, но эту привычку мой сосед явно подхватил в одном из романов про Ниро Вульфа. Вычитанные привычки — штука заразная, по себе знаю. Мы можем забыть и автора, и сюжет, и саму книгу, а привычка останется с нами на всю жизнь. Макать овсяное печенье в вино, как Атос. Никогда не есть и не пить в доме воображаемых врагов, как Монте-Кристо. В кафе выбирать угловой столик, чтобы видеть весь зал. Снимать домашнюю одежду снизу вверх, а уличную наоборот. И даже пришивать пуговицу только определенным количеством стежков… Что особенно меня удивляло в моем новом соседе, так это способность предугадывать чужие вопросы. Человек еще только складывает мысли в нечто малопонятное самому себе, а у этого толстяка уже готов ответ! Вот и сейчас, едва я взглянул на странную надпись на стене, как Вениамин перестал втягивать и вытягивать губы и отчетливо произнес:

  — Цитата из Леонардо да Винчи.

Глаза он по-прежнему не открывал. На журнальном столике рядом с креслом лежали очки с толстыми стеклами и стопка альбомов с репродукциями картин да Винчи. Я взял один из них и, открыв, тотчас обнаружил самое знаменитое из полотен художника — «Джоконду». Интересно, а почему…

— Есть версия, — не дал мне додумать мысль до конца сосед, — что на самом известном полотне Леонардо изображена некая Лиза, жена Франческо дель Джокондо. Отсюда и второе название — «Мона Лиза». Между прочим, да Винчи был не только великолепным рисовальщиком, но и предсказателем. Фраза, смысл которой я пытаюсь постичь, взята из его книги «Предсказания».

  Этот эпизод не стоил бы и крошечной записи на полях шляпы моей памяти, если бы не дальнейшие события. За день я еще пару раз забегал к Вениамину, но он все также сидел в кресле, раздумывая над таинственной фразой. Менялись только предметы на журнальном столике. Очки сменила консервная банка с тушенкой и пакет кефира, а еду — тетрадка с карандашом. В конце концов, я не выдержал, залез в Интернет и раскопал эти самые «Предсказания». Бегло перечитал и направился в соседнюю комнату.

— Свои пророчества, — заявил я, — Леонардо да Винчи сочинял для развлечения придворных. Это всего лишь загадки! Обыкновенные загадки, а вовсе никакие не предсказания. Вот загадка о сновидениях: люди будут ходить и не будут двигаться; будут говорить с тем, кого нет, будут слышать того, кто не говорит. Вот о письмах: люди будут разговаривать друг с другом из самых отдаленных стран и друг другу отвечать. И, наконец… — я сделал торжественную паузу. — «Многие, слишком поспешно выпуская дыхание, потеряют зрение, а вскоре и все чувства». Загадка о тушении свечи тем, кто ложится спать!

  Вениамин соизволил оторвать взгляд от надписи, повернуться ко мне и заметить: