Страшная тайна Улья - страница 21

— Да, теперь мне тоже, снег кажется раем. — сказала Женя. — Что не говори, но отпуск по-любому наш.

— Угу. — отозвался Грин.

— Скажи, как знаток внешников. — сказала Женя. — Как ты думаешь, у нас есть шанс выбраться отсюда?

— Да. — Грин среагировал сразу. — Не сомневайся. Мы сделаем то, зачем сюда пришли, может быть пристрелим кого-нибудь большого и страшного, а после просто повернемся и уйдём. Даже не сомневайся, Мы выберемся отсюда.

— Я не об этом. — ответила Женя. — Я имею в виду, если шанс выбраться из Улья?

Грин молчал. Отвечать очень и очень не хотелось, потому что, в этом случае пришлось бы говорить неприятные вещи или бы просто врать.

— Только, если уговоришь внешников, забрать отсюда таких инфицированных как мы, и переправить отсюда. — наконец невесело сказал он.

— Я им не понравлюсь. — слабо улыбнулась Женя. — Им нравится такие женщины как я. Впрочем, им вообще никакие не нравятся. Хотя, может и нравятся, но в другом виде. Мёртвые и хорошо разделанные.

Всё-таки вскоре, сон пришел. в этот раз ночью не было слышно ничего — ни криков, ни шорохов ни полетов Дронов. И всё же, Грин проснулся посреди ночи. Проснулся от чужого шёпота. Это не был, голос Бати, ни голос Роя, или ещё кого-то кто был ему хорошо знаком.

Это был голос кого-то из новых рейдеров, или же голос одного из раненых. Два голоса что-то шумно обсуждали, но слов было не разобрать. До Грина отдалённо донеслись слова, что-то вроде «оно того стоит», и «не зря».

На всякий случай, он сделал вид, что спит, и глаз тоже размыкать не стал, лишь поудобней передвинул левую руку так, чтобы можно было выхватить пистолет, а после, еще некоторое время лёжа размышлял о том, кто же в этот раз стоит ночь в дозоре?

Промаявшись ещё так некоторое время, он вскоре уснул, к чтобы проснуться на рассвете больным, и разбитым. Утро выдалось необычным, хотя бы уже потому, что порция воды которую выдали было гораздо меньше, чем вчерашняя, и объёмы завтрака, тоже были гораздо меньше чем вчера. А еще, про себя Грин отметил, то, как Батя стал посматривать на людей, это, и как Рой стал поглядывать вдаль. Что-то наверняка приближалась, или должно было скором времени случиться.

— Сейчас мы на некоторое время разделимся. — сказал Рой. — Часть из нас останется здесь, а часть пойдет вместе со мной на разведку. Со мной идут Грин, Настя, и Батя.

Он остановился, обвёл людей взглядом.

— И ещё — с нами пойдут Тапёр… — тут Рой на некоторое время задумался, а затем договорил. — Октан и Троян. Остальные остаются здесь, и сидят тихо и не отсвечивая. Оставшиеся сенсоры мониторят округу, Бархан, при вероятном приближение заражённых отпугивает их. Женя — тоже работаешь Как сенсор. За главного остаётся Ярик. Кол пользуясь сверх зрением, оглядывает окрестности. Проверяем оружие ещё раз и уходим.

Все собрались молча, и сосредоточенно, предчувствуя что-то. Нечто, было совсем близко, и нечто манило. Грин только переглянулся с Женей, к но промолчал. Очень и очень не хотелось оставлять своих. Особенно вперемежку с чужими. И особенно Грину не нравилось, что среди этих людей остались Аня и Женя. Ну и что, что Женя, могла легко разорвать горло любому человеку, или просто свернуть шею, воспользовавшись своей неимоверной силой, нисколько не делало его спокойным.

Еще он также отметил про себя, что Рой оставил вместе со всеми самого зоркого. И взял с собой самых буйных, но оставил самого болтливого — Бархана. Самое удивительное было то, что Штык тоже остался в лагере.

Настя, за время экспедиции говорившая только пару раз, и лишь с парой людей, подобралась, сняла винтовку с плеча, и взяла её наизготовку. Намечалось действительно что-то серьезное.

Остальные, глядя на это, тоже, перехватили оружие поудобнее и взяли его в боевое положение.

— Батя пошли. — скомандовал Рой, и небольшой отряд построившись двинулся в неизвестность.

Шли несколько часов, причём направлением в этот раз руководил никто иной как Батя. Откуда он знает дорогу можно было только гадать. У обоих командиров маленького отряда были при себе бинокли. Затем, вблизи одной из скалы, рядом с которой простиралась огромное плато, Батя остановился, и не говоря ни слова замер, глядя куда-то вперёд.