Страсти и их воплощение в соматических и нервно-психических болезнях - страница 5

Но, как бы там ни было, получается, что любые действия можно охарактеризовать с самых разных точек зрения, зачастую взаимно исключающих друг друга. Единственная налицо верная оценка, помимо всех прочих, — нравственная оценка рассматриваемого поступка. Любым и каждым своим поступком человек совершает (сознательно или несознательно) служение положительному или отрицательному нравственному качеству, которое действует желательной силой души. Будь это желание (направление желательной силы души к внешнему), произволение (направление той же силы к тому, что представляется правильным, а не к чему оно влечется привычно — самопроизвольно) или потребность (что предполагает наличие дающего потребное при нахождении желательной силы внутри сердца), — в любом случае имеет место определяющая роль нравственности, нравственных качеств, которые можно смело считать мотивом любого поведения. Правда, не в лабораторных условиях, а в реальной жизни отмечаются и борьба, и сомнения. Человек почти всегда пытается из различных вариантов поведения выбрать субъективно оптимальный, и он всегда и безусловно свободен в своем выборе. Но выбор непрост: здесь и борьба грехов за пальму первенства между собой, которую люди воспринимают, как борьбу с грехами, здесь и противостояние грехов и добродетелей, здесь имеет значение и выраженность, как грехов, так и добродетелей и многое другое.

Грехи не бывают «одной силы». Рост их власти (чем и определяется сила) над человеком наиболее кратко и исчерпывающе показан у преп. Филофея Синайского. Он говорит: «Наперед бывает прилог (приражение, действие, когда брошенная вещь ударяет в то, на что брошена); потом сочетание (сдвоение: внимание сковано предметом, так что только и есть душа да предмет, приразившийся и ее занявший); далее сосложение (предмет, приразившийся и внимание занявший, возбудил желание и душа согласилась на то — сложилась); за сим пленение (предмет взял в плен душу, возжелавшую его и, как рабу связанную, ведет к делу); наконец страсть (болезнь души), частым повторением (удовлетворением одного и того же желания) и привычкой (к делам своим оно удовлетворяется) ставшей чертой характера». Добродетели растут по иным законам, поскольку для их возрастания потребен труд и милость Божия.

Не мотивированных нравственностью, «бездумных» поступков просто не бывает, и даже когда создается такое впечатление, оно ошибочно. Например, юноша гуляет с девушкой или товарищем по парку, к ним подходит посторонний человек и просит прикурить, а в ответ получает удар в челюсть. Первая реакция: «Простите, я не подумал!» Т. е., думал, да и не один раз, как будет защищать друзей или подругу от хулиганов, которые попросят прикурить. И давно обдуманная мысль мгновенно пронеслась по накатанным рельсам и привела к имеющемуся в мыслях результату. Главное здесь то, что мысль эта вдохновлялась опять-таки нравственно-душевными качествами.

Часто низменные побуждения пытаются проявиться вовне, минуя контроль сознания. Это им удается, но несомненно то что внутренне, украдкой, сознание соглашается с ними, и, как бы не обращая внимания, все сваливает в «подвал подсознания.»

Конечно, мотив легче возобладает, если качество на уровне страсти, а не на уровне сосложения, но в любом случае мотивами наших поступков являются наши же нравственные качества.

Дополнительные сложности в решении данного вопроса вносит происхождение качеств: то ли они получены в период внутриутробного развития и входят в ядро личности, в то самое пресловутое «Я», то ли являются приобретенными личностью в процессе ее жизнедеятельности. Последние легче поддаются исправлению, а первые, имея «фоновой» характер, с большим трудом распознаются, тем более при распространенной ныне материалистической ориентации даже «духовных лиц».

Допустим, что человек согрешил. Чем? Душой или телом? В первую очередь, разумеется, душой, а затем греховные расположения души воплотились. Телесной болезни еще нет, ибо тело инертно и обладает колоссальным запасом прочности (устойчивости к повреждающим факторам), а психопатология уже имеется, хотя и не ощущаемая вначале больным и не замечаемая близкими.