Страсти Тьмы - страница 23

Спустившись на пляж, Феликс не нашел того, что искал.

– Кто-то мог их унести? – предположила Магдалина.

– Лучше бы их смыло волнами…

Феликс смотрел на спокойное море, на эти нежные мирные волны, которых совершенно не замечал. Водной стихия предстала перед ним ровной серебристой гладью.

Они осмотрели то место, где вчера обнаружили букет. Никаких отпечатков пальцев или следов. Кажется, не оставалось даже следа от самого букета.

– Он должен был оставить хоть какие-то следы, так ведь? – нахмурилась Магдалина.

– Мы имеем дело с профессионалом или…

– Или?

– Сами чего-то не понимаем.

Феликс попросил сестру остаться здесь, чтобы еще какое-то время насладиться прекрасным утренним морским пейзажем прежде, чем вернуться в деревню и приступить расследованию.

– Нам пора, – в какой-то момент решил Феликс, и они вернулись в Рапсодию.

Магдалина попросила брата дождаться ее на улице, пока она заглянет в дом, чтобы взять с собой все необходимое, что им может понадобиться во время разговоров с жителями.

Она вернулась с кожаной сумкой на плече, в которую сложила несколько экземпляров своей книги «Темное милосердие», стопочку бумаги, новый блокнотик, три карандаша, ластик, две шариковых ручки, по одной зеленой, красной и черной.

– Арсенал собран, так что я в полной боевой готовности, – заявила она Феликсу.

Дальше они направились к дому Вольфганга, чтобы доложить ему о том, что готовы приступить к работе.

Когда они достигли телефонной будки, то Феликс обратил внимание на старый темно-красный форд, что стоял у дома слева. А потом его внимание привлекла девочка у бара «На краю обрыва».

Одетая в темные джинсы, желтые сапожки и оранжевую курточку, она замерла, увидев новоприбывших гостей. Выглядела она на восемь лет. Большие голубые глаза, маленький носик, лицо, осыпанное веснушками и волнистые яркие рыжие длинные волосы. Девочка держала перед собой маленькую зеленую сумочку.

Какое-то время она смотрела на них, а потом испуганно задержала дыхание и за два рывка скрылась за дверью бара.

– Испугалась? – предположила Магдалина.

– Мы ей понравились, – улыбнулся Феликс.

На этой ноте из-за угла левой тропинки появился сам Вольфганг, одетый в свой серый костюм и котелок. Он как раз выгуливал черного пуделя. Понтий бежал впереди хозяина, принюхиваясь к земле.

– Доброе утро! – помахал он рукой. – Как вы рано? Неужели, вы обладаете сверхъестественной способностью быстро высыпаться?

– Доброе утро, господин Вольфганг! – ответил Феликс. – Мы с сестрой благодарны вам за предоставленные апартаменты. Спали очень крепко.

– И я рад это слышать, мой дорогой друг.

Перед ними появился кот. Невероятно пушистый и невероятных размеров! Феликс готов признать, что такого большого и прожорливого, по всей видимости, кота видит впервые. Темно-синяя шерсть, большие зеленые глаза и острые серебристые усы.

Кот важно прошелся и уселся перед Понтием. Черный пудель расставил лапы и начал отчаянно лаять на кота. А тот… тот спокойно сидел прямо перед ним, вылизывая левую лапу. Кот даже успел устало зевнуть, а, когда Понтий ему надоел, встал, махнул хвостом и вальяжно направился куда-то по своим делам.

– Это Цезарь, – пояснил Вольфганг, – тот еще гордый кот! Мой, кстати… Понтия он совсем не боится, как видите.

Феликс признал, что вся эта ситуация его изрядно позабавила. Кажется, в Рапсодии кошки пользуются большим авторитетом, чем собаки.

– Когда вы возвращались вчера ночью домой, вы видели, как кто-нибудь еще гулял? – поинтересовался Феликс.

– Гулял? В ночи? Боже упаси! Никто не отважится на такое у нас в деревне.

– А как же Дмитрий?

– Ох, он с дочерью живет на втором этаже бара, так что у него нет нужды в ночных прогулках.

«Значит, эта рыжая прекрасная молодая особа – дочь Дмитрия», – подумал Феликс.

– А с какой целью интересуетесь? – забеспокоился глава деревни.

Феликс посчитал этот вопрос крайне глупым, если учесть, что Вольфганг сам нанял их, чтобы провести расследование, поэтому отвечать не стал.

– Вы слышали вчера волчий вой, господин Вольфганг? – сменила тему Магдалина.

– Волчий вой? Нет… честно! Но всякое может быть в наших краях… возможно, я так привык к этим странностям, что перестаю обращать на них внимания.