Страстное заклинание - страница 19

Шелби выглядела потрясающе. Покрой платья подчеркивал стройность ее гибкой фигуры. Бледно-бирюзовый шелк оттенял белизну гладкой кожи и красоту рыжих волос. Клею понравилось, что Шелби не стала закалывать волосы. Рыжие кудри красиво падали на ее изящную шею и обнаженные плечи. Нитка жемчуга скромно лежала над ложбинкой между грудей, слегка выступавшей из платья, словно намекая на то, что под бирюзовым шелком таится нечто весьма соблазнительное.

Неожиданно Клею расхотелось идти на бал. Ему хотелось остаться наедине с этой женщиной, такой не похожей на всех других с ее прямотой, честностью и острым умом.

— Ты выглядишь потрясающе, — сказал Клей. — Это тебе.

Цветы для бала! Шелби была в замешательстве. Клей, конечно, не мог знать, что это первые цветы для бала, которые ей преподнесли. В свое время Шелби отказалась пойти на выпускной вечер, сказав, что это чересчур буржуазно, хотя на самом деле ее никто особенно и не звал. Она легко продела руку в браслет и с восхищением посмотрела на розы, надеясь, что лицо ее не стало таким же пунцовым.

Шелби взяла Клея под руку и снова почувствовала себя юной девушкой, только на этот раз она отправлялась на бал в роскошном бирюзовом платье в сопровождении потрясающе красивого мужчины в черном галстуке, удивительно контрастирующем с его белокурыми волосами.

И почему они не могут отказаться от бала и найти какой-нибудь тихий уголок, где можно просто потанцевать вдвоем?! Шелби отчетливо представляла себе, как развязывает галстук Клея, расстегивает пиджак, как прижимается к ней его сильное мускулистое тело, как после вечера в душном зале она узнает вкус его поцелуев… Все это крутилось у нее в мозгу по дороге на бал. Шелби молчала. Ее явно тянуло к Клею, но она не знала, насколько ему можно доверять.

Клей подъехал к отелю «Стилбах» в деловом центре Луисвилла. Эта часть города выглядела величественно, совсем не так, как окраины с их аллеями и магазинами вроде «Трамарта». Высокие кирпичные здания центра строились на долгие годы людьми, понимавшими толк в красоте и гармонии. «Стилбах» уступал по размерам современным отелям, но обладал той зрелой, сдержанной красотой, которой многие из них могли только позавидовать. Шелби нравилось фойе отеля с мраморными стенами и латунными украшениями. Изысканный и утонченный, «Стилбах» был настоящим памятником традициям, и хотя Шелби презирала большинство традиций, ей нравился оригинальный стиль этого отеля.

Войдя в бальный зал, Шелби и Клей окунулись в гомон голосов. В украшении зала преобладали мотивы, связанные со скачками и лошадьми. Шелби больше всего понравилась проволочная фигурка Пегаса, свисающая с потолка в центре зала. Сегодня зал был уставлен розами, их аромат наполнял воздух.

Шелби внимательно приглядывалась к присутствующим. Интересно, что стоит на самом деле за сердечными приветствиями и внешним лоском этих людей, воспитанных в убеждении, что вежливость важнее искренности?

Часть бального зала отводилась под буфет с закусками и традиционными для дерби напитками — такими как мятный джулеп, ромовый пунш и ананасовый эль.

Шелби и Клей оставались неузнанными примерно тридцать секунд.

— Клей, рад тебя видеть!

— Привет, Клей!

Мужчины похлопывали его по спине, пожимали руку.

— Клей, дорогой, «Трамарт», кажется, выходит из подполья?

— Я слышал, что ты вышел в финал теннисного турнира. Да у тебя рука настоящего убийцы!

Клей всем улыбался и приветствовал каждого по имени. Он был очень вежлив, но Шелби заметила, что Клей не отвечает на вопросы о «Трамарте». Шелби ощутила на себе взгляды нескольких женщин, которые холодно разглядывали ее с ног до головы. Клей представил свою спутницу, но либо они не помнили Шелби, либо просто были разочарованы тем, что Клей пришел не один.

— Шелби! Господи, это ты?

Она обернулась на голос.

— Логан? А ты что здесь делаешь?

Раскрасневшееся лицо кузена ясно говорило, что он уже успел попробовать пунша, но все же в своем белом пиджаке Логан выглядел ослепительно. Он всегда понимал толк в одежде. Каждый волосок на голове Логана был на своем месте, складка на брюках казалась такой острой, словно ею можно было резать, туфли начищены до блеска.