Страстные сказки средневековья. Книга 1. - страница 34
- Вы рассуждаете, как моя бабка Анелька,- сухо хмыкнула она,- в нашем лесу то же жила ведьма, мать того самого Вацлава, про которого я вам рассказывала, когда мы говорили о Библии на чешском языке. Так вот, она все время кляла колдунью, а когда заболевала, то сразу же посылала к ней за лекарством.
- Сатана часто пользуется такими методами, дорогая, чтобы загубить христианские души,- сдержанно заметил де ла Верда,- болезнь дается Богом в наказание, и лечить её, значит, выступать против его воли! В Мюнхене нас ждет встреча с двумя беззаветно преданными делу профессионалами-теологами Генрихом Инститорисом и Яковом Шпренгером. Эти люди несут на себе непосильный крест борьбы с ведьмами! Они уже многих отправили на костер, и сделали бы еще больше, если бы им не вставляли палки в колеса некоторые плохие слуги Господа нашего.
Стефка, в силу своего невежества по данному вопросу, была очень далека от костров инквизиции. А так как бабка Анелька постоянно призывала проклятия на голову еретиков и колдунов, обвиняя их даже в плохом удое какой-нибудь коровы, она как-то поинтересовалась у эконома Вацлава:
- Чем страшны ведьмы? Тем, что пьют человеческую кровь и пожирают живьем младенцев?
- Помилуй Бог, панночка,- испуганно перекрестился тот,- откуда вы это взяли?
- Но все говорят, что они продали душу дьяволу!
Старик только пожал плечами.
- Отдают души князю тьмы люди! Причем тут ведьмы? Этот дьявол вечный путаник, вот и перепутал в неразумных головах черное с белым, а расплачиваются невинные!
Тогда она ничего не поняла, хотя по напряженному лицу Вацлава догадалась, что он сказал нечто важное. Впрочем, мало что разъяснилось и из патетической речи супруга.
- Неужели необходимо,- хмуро поморщилась Стефка,- сжигать живых людей? Как это страшно!
- Конечно, страшно, - снисходительно согласился дон МИгель, - но пусть они лучше претерпят временную боль на костре, чем их души отправятся на муку вечную в ад.
- Разве нельзя еретикам доходчиво объяснить, в чем суть их заблуждений, не прибегая к пыткам и аутодафе! Не слишком ли жестока инквизиция?
- Что вы, дорогая, - вступил в разговор епископ,- отправлять заблудших на костер, братьев инквизиторов заставляет жалость к согрешившим людям!
Как не старалась Стефка, она ничего не поняла из сказанного. Дон Мигель, увидев её озадаченное лицо, осуждающе покачал головой, но все-таки принялся терпеливо объяснять, оперируя доступными юной жене понятиями.
- Разве, когда в вашем родном замке провинившемуся холопу приказывали устроить порку, то делали это из ненависти? Нет, просто хотели, как можно действеннее показать, что делать так, как он, нельзя! Суровым наказанием в то же время предупреждали и всех остальных, что их ждет в случае подобных провинностей! Ведь так?
- Так! - нехотя кивнула она головой.
Но мужу видимо было недостаточно этого вялого согласия, поэтому он не поленился добавить аргументов:
- Настоящий сеньор любит своих вассалов всем сердцем! Скорбит о них, защищает, но и наказывает, как любящий отец сына, заботясь и об их имуществе, и о душах! Наша церковь - сеньора всех христиан! Мы все её рабы и она всех нас любит и, наказывая, скорбит, но другого выхода у неё нет. Если не отсекать гниющие ветки, погибнет все дерево!
- Мне рассказывали братья-доминиканцы,- живо подхватил его слова епископ,- что, заставляя ведьму признаться в содеянном, они сами испытывают те же муки, что и она! Но из жалости к этим тварям Божьим, не дают поблажки и принуждают себя применять к ним суровые пытки.
У Стефки заломило болью виски. Она осознала, что никогда не поймет этих людей, и от этого становилось не по себе. Как и всякая жительница замка, девушка не раз была свидетельницей жестоких наказаний провинившихся холопов, но никогда убийства, да еще столь мучительного и, при этом, с таким убеждением оправданного.
- Но разве можно мучить того, кого любишь?- наконец устало спросила она, обреченно поникнув головой.
Губы де ла Верды внезапно изогнулись в лукавой улыбке.
- Иногда мука превращается в наслаждение,- он интимно понизил голос, бросив красноречивый взгляд на погрустневшее лицо супруги,- вам предстоит в этом убедиться, как только вы начнете учить испанский. И уверяю, что после этого вам будут уже глубоко безразличны все ведьмы мира!