Страстные сказки средневековья. Книга 1. - страница 55
Стефка озадаченно взяла из его рук жемчужину и, покрутив в пальцах, растерянно отдала назад.
- С почином, дорогая,- супруг ласково поцеловал жену в висок,- а теперь нужно лечь спать! Завтра нам предстоит еще один тяжелый день. В замке полно гостей, придется сидеть с ними за столом, но к вечеру мы всех проводим и будем любить друг друга, сколько душа пожелает!
С этими словами он, схватив её волосы, обернул их вокруг своей шеи и, обняв жену, тут же заснул. Стефка, затаив дыхание, тоскливо разглядывала его лицо, тонкий нос с горбинкой, властный крупный рот, хищные дуги бровей, поросшую черным волосом грудь и тихо плакала. Шевельнуться она не могла, потому что он крепко держал её за волосы, и вскоре, обессилив от слез, то же заснула.
МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ.
Утром графиня проснулась от поцелуя. Испуганно распахнув ресницы, Стефания встретилась взглядом с черными глазами супруга. Де ла Верда был уже полностью одет и снисходительно улыбаясь, любовался разметавшейся по постели женой.
- Просыпайтесь, ангел мой, нас ждут гости! Все хотят отпраздновать нашу брачную ночь. Посмотрите, какое украшение реет над нашим домом!
С этими словами он вытащил обнаженную жену из постели и подвел к окну. Нервно кутаясь в поспешно прихваченную простынь, Стефка недоуменно оглядела возвышающуюся перед глазами башню донжона.
- Украшение?!
- Но, любовь моя, - ласково упрекнул её супруг, - неужели вы не видите, что я даже спустил фамильный штандарт, склонив его перед вашим знаменем!
Графиня с опаской покосилась на неизвестно почему радующегося супруга. Иногда он её пугал! Какое ещё знамя? Она вновь пристально оглядела шпиль башни и с удивлением заметила закрепленное на нем непонятное белое полотнище. Но вот ветер рванул его, и отчетливо стали видны бурые пятна.
- Это моя простыня?!- не веря собственным глазам, спросила шокированная Стефка,- но..., зачем?
В их краях, конечно, то же практиковали обряд выкупа простыни новобрачной, но никому и в голову не приходило вывешивать её на всеобщее обозрение на башню донжона. Этими деликатными делами обычно занимались мать невесты и женская половина семьи жениха.
- Как - зачем? - не понял её изумления граф, - пусть каждый из находящихся во всей округе людей убедится в вашей чистоте и невинности! Никто не должен усомниться в законности происхождения моего наследника!
- Какое им всем до этого дело?
У Стефки даже слезы выступили на глазах от стыда - в голове билась одна только мысль, что сейчас на это полотнище смотрит Гачек, епископ, Тибо и все испанцы из отряда мужа, и от этого становилось кошмарно неловко.
- Таков обычай, принятый в моей семье,- снисходительно пояснил де ла Верда, откровенно забавляясь её смущением,- все графини выходили замуж подобным образом. В брачную ночь этот драгоценный для мужа штандарт невесты обязательно должен быть вывешен на башне замка. Разумеется, я не мог пренебречь этой традицией и вывесил ваш!
Стефка, онемев от возмущения, уставилась на простынь, и тут до неё кое-что дошло.
- Так именно из-за этого вы пять месяцев мучили меня бесплодными свиданиями? - сузила она глаза, грозно глянув на супруга, - чтобы иметь возможность помахать этой окровавленной тряпкой?
- Не мог же я её повесить над постоялым двором или украсить простыней наш отряд,- ничуть не смутился дон Мигель,- а родовые обычаи на то и существуют, чтобы их придерживаться!
- Хорошо,- начала закипать Стефка,- а если бы епископ не подарил вашему деду этот замок, мне что же, пришлось дожидаться окончания вашей миссии, а потом ещё ехать в поисках брачных радостей в Испанию?
У графа было настолько хорошее настроение, что его не могли испортить даже глупые придирки жены. Впрочем, понятно, почему она так злилась. Мысли женщин всегда сосредоточены на постели, что им борьба с еретиками или особые поручения папы! Да пусть хоть весь мир рухнет в тартарары, если им нужен мужчина, то подойдет любой придорожный куст и клок соломы! Дон Мигель сочувственно поцеловал, зашипевшую словно разъяренная кошка, супругу в обнаженную шею.
- Столько бы я не выдержал, - с готовностью признался он,- это уже слишком!