Стратегический взгляд: Америка и глобальный кризис - страница 28

По последним данным, в 32 государствах – членах ООН мусульмане составляют более 86 % населения, еще в 9 – от 66 до 85 %, что в сумме дает 41 страну, где доминируют мусульмане. Ни одна из них не числится в ежегодном издании организации «Фридом хаус» «Свобода в мире» среди «подлинно свободных» стран, то есть тех, где уважают и политические права, и гражданские свободы. Восемь стран квалифицированы как «отчасти свободные», все остальные считаются «несвободными»; из числа последних 7 относятся к 11 самым «репрессивным» государствам. Кроме того, в 19 государствах мусульмане либо составляют немногим более половины населения, либо образуют крупные меньшинства (не менее 16 % жителей), как в Индии, где, по приблизительным оценкам, проживают 120–140 миллионов мусульман. До 35 миллионов мусульман проживают в Китае, где-то около 20 миллионов – в России, примерно 11 миллионов – в Западной и Юго-Восточной Европе, от 5 до 8 миллионов – в Северной Америке и около 2 миллионов – в Латинской Америке.

Благодаря высокой рождаемости и обращению в мусульманство представителей иных конфессий исламский мир в настоящее время – самое быстрорастущее религиозное сообщество мира. В последние годы Ближний Восток обогнал все прочие регионы по темпам роста населения, составляющим здесь в среднем 2,7 % в год по сравнению с 1,6 % в остальной части Азии и 1,7 % в Латинской Америке. Сходное положение наблюдается в мусульманских государствах, образующих пояс вдоль южных рубежей России; их население, насчитывающее сейчас около 295 миллионов человек, к 2025 году, вероятно, достигнет как минимум 450 миллионов. Существенную часть жителей мусульманских государств уже составляет молодежь, и ее доля возрастет. От того, насколько успешно эти молодые люди смогут интегрироваться в экономическую систему и какими путями произойдет их социализация, в значительной степени будут зависеть их политическая ориентация и поведение.

Почти каждое государство с преимущественно мусульманским населением, вне зависимости от того, декларирует ли оно себя исламским или нет, сталкивается с какими-либо формами религиозного вызова, которые зачастую сопровождаются требованием ввести шариат (строгий исламский кодекс поведения). Даже такие официально светские государства, как Египет, Алжир и Индонезия, не избежали волнений на почве религиозно окрашенного брожения в обществе. Чтобы подавить движение «Братьев-мусульман» в Египте, потребовались годы борьбы, в ходе которой казни главарей организации чередовались с драматическими убийствами первых лиц государства, таких как президент Анвар ас-Садат. В Алжире исламские активисты, надежды которых на создание исламской республики путем победы на выборах оказались сорваны правительственным указом, развязали кровопролитную партизанскую войну против светского военного режима. В Индонезии две крупные конкурирующие религиозные партии располагают, по оценкам, поддержкой 70 миллионов верных сторонников, многие из которых получили образование в школах с религиозным уклоном (что обычно подразумевает обучение на арабском языке), созданных этими партиями по всей стране.

Ввиду хрупкости светских политических институтов, слабости гражданского общества и удушения творческой мысли значительная часть исламского мира находится в социальном застое[17]. Отчасти такое положение – наследие недавней деколонизации, вследствие которой не осталось жизнеспособных конституционных структур; отчасти результат постоянных трудностей, вызываемых необходимостью соотносить политику с религией в условиях, когда политическое сознание масс находится под сильным религиозным влиянием. Отчасти это также продукт возрастающих, но не находящих удовлетворения социально-экономических запросов и в какой-то мере конечное последствие определенных региональных или даже глобальных политических конфликтов. Однако степень тяжести этой проблемы во всех странах разная, и потому любые поспешные суждения обобщающего или детерминистского характера о политическом будущем всего исламского мира не имеют оснований.

Кроме того, хотя главным катализатором политического брожения служит, по всей видимости, религия, такие нерелигиозные факторы, как коррупция и неравенство в распределении материальных благ, тоже вносят немалую лепту в сохранение политической нестабильности. Несколько мусульманских стран страдают от крайней нищеты. В Афганистане ВНП не достигает и 200 долларов на душу населения, в Пакистане колеблется около 500 долларов, тогда как в близлежащем Кувейте этот показатель превышает 20 тыс. долларов. Разрыв в уровне жизни еще более разителен внутри обществ, а в некоторых странах правящая элита без зазрения совести предается пороку обогащения (и часто, не скрывая это, купается в роскоши), несмотря на социальную незащищенность подавляющего большинства населения.