Стратегический взгляд: Америка и глобальный кризис - страница 47

Соединенные Штаты и Европейский союз вместе составляют ядро глобального пространства политической стабильности и экономического благосостояния. Выступая согласованно, Америка и Европа будут всесильны в любой точке мира. Однако они зачастую плохо ладят между собой. Еще до громкой ссоры, вспыхнувшей в 2003 году из-за Ирака, со стороны Америки особенно часто раздавались жалобы на то, что Европа не прилагает «достаточных» усилий в сфере коллективной обороны. Европа же больше всего сетовала на склонность Америки чересчур часто поступать по своему усмотрению. Поэтому, оценивая атлантические взаимоотношения, имеет смысл начать с рассмотрения: что будет, если европейцы станут прилагать «достаточные» усилия, а американцы реже действовать, не прислушиваясь к союзникам?

Недовольство Америки подкреплено статистикой. Европейский союз, в состав которого в данный момент входят 15 государств с населением, насчитывающим 375 миллионов человек (тогда как население США составляет 280 миллионов), и совокупным ВВП, примерно равным ВВП Америки, тратит на оборону чуть менее половины суммы, расходуемой на те же цели Соединенными Штатами. Вдобавок в течение последних 50 лет на европейской земле пребывают американские войска, размещенные для защиты Европы от советской угрозы. Правда состоит в том, что в течение всего периода «холодной войны» Европа де-факто была американским протекторатом. Даже после «холодной войны» именно войска США сыграли роль головного отряда в военных операциях по прекращению насилия на Европейских Балканах. Кроме того, Европа извлекает экономическую выгоду из стабилизирующей военно-политической роли США как на Ближнем, так и на Дальнем Востоке (от ближневосточной нефти Европа зависит даже в большей степени, чем Америка, а ее торговый оборот с дальневосточным регионом постоянно растет). Неудивительно, что среднему американцу Европа представляется нахлебницей.

Но что если Европа перестанет быть ею? Разбогатеет ли от этого Америка? Станут ли отношения атлантических союзников здоровее и ближе? Чтобы получить ответы на эти вопросы, надо попытаться представить, какие обстоятельства должны возобладать, чтобы Европа обрела политическую силу, позволяющую ей удвоить расходы на оборону и обзавестись военным потенциалом под стать американской мощи. Для военных усилий такого масштаба понадобятся радикальный прорыв в деле политического объединения различных европейских государств и непоколебимая решимость большинства европейского населения сделать Европу, по примеру Америки, самодостаточной в отношении обороны. Поскольку советской угрозы больше нет, а Россия низведена до уровня державы среднего ранга, оба условия могут совпасть лишь при единодушном заключении, что проводимая Америкой политика безопасности подвергает европейские страны серьезной угрозе, и страстном желании европейской общественности избавить Европу от зависимости в этой области.

Принимая во внимание, что по экономическому потенциалу ЕС уже сравнялся с Америкой и что два этих субъекта регулярно сталкиваются на финансовой и торговой почве, Европа с возрождением военной мощи может превратиться в грозного соперника для Америки. Она не упустит случая бросить вызов американской гегемонии. Установить подлинно равноправное партнерство между двумя сверхдержавами будет совсем не просто, поскольку такая корректировка отношений потребует радикального сокращения преобладающей роли Америки и настолько же радикального расширения функций Европы. НАТО перестанет быть союзом, руководимым Америкой, а то и вовсе прекратит свое существование. И если потуги Франции выглядеть великой державой время от времени вызывают у Америки замешательство, хотя она способна отклонять французские претензии как экстравагантные, но бесполезные демонстрации пустых амбиций, то Европа, предпринимающая таки «достаточные» оборонные усилия, неизбежно вызовет у Америки острое чувство дискомфорта, естественное для положения бывшего гегемона.

Европа, полагающаяся в военном отношении на саму себя, ставшая, подобно Америке, политической и экономической державой глобального масштаба, поставит Соединенные Штаты перед мучительным выбором: либо расторгнуть союз с Европой, либо разделить с ней ответственность за проведение мировой политики. Уход могущественной Америки с западной периферии Евразийского континента будет равнозначен согласию на превращение Евразии в арену новых непредсказуемых конфликтов между главными евразийскими соперниками. Но и разделение власти в рамках симметричного глобального партнерства окажется нелегким и небезболезненным.