Стрекоза для покойника - страница 7
Друзей в компании Муни оказалось пятеро. Две девушки и три парня. Близняшки Оля и Юля даже одевались похоже. А вот парни кардинально различались. Александр, Саня, был невысоким крепким блондином с улыбчивой мордахой и взглядом прожженного бабника; Дмитрий, Димыч, – спокойным крупным шатеном в очках, как у Гарри Поттера, которые, несмотря на дорогую одежду в стиле casual, придавали ему вид полного фрика. Третий, Виталий, или Вит, худощавый брюнет с пронзительными голубыми глазами и резкими чертами лица, встретил Муню страстным поцелуем.
– А ты хорошенькая, Лука! – сообщил Саня, едва узнал ее имя. – Парень есть?
– Отстань, ей сейчас не до парней! – засмеялась Муня. – Возьмите нам мой любимый коктейль, а мы пока сгоняем на крышу, хочу кое-что ей показать.
Ребята понимающе переглянулись, а Лука напряглась – во всех разговорах, в самой атмосфере этого странного места она ощущала двойное дно, и ощущение было не из приятных. Во что же все-таки она вляпалась?
Мысль вернуться домой с повинной мелькнула и пропала, едва она вспомнила лицо говорящей о детском доме матери… Нет, не матери! И как теперь ее называть? Валентина Игоревна?
По кованой винтовой лестнице они поднялись этажом выше. Здесь был еще один зал, куда не доносилась музыка снизу. Полумрак, тяжелые красные шторы и диваны, обитые малиновым и коричневым плюшем, – сонный покой и скромное обаяние буржуазии. Пролетом выше оказалось темное помещение, где стояли вдоль стен запасные столы и стулья, какие-то ящики, пара холодильных камер. Отсюда наверх вела еще одна лестница, на этот раз обычная, деревянная. Муня, поднявшись по скрипучим ступеням, поманила Луку за собой.
На летней веранде, в которую переоборудовали располагавшуюся чуть ниже крышу соседнего дома, было пусто и прохладно. На небе висела почти полная луна, заливая землю жемчужным светом.
Положив ладони на холодный мраморный парапет, огораживающий веранду, Лука замерла от восторга: отсюда прекрасно просматривался старый город, мерцал огнями, подобно шкатулке с драгоценностями, где каждый дом в сиянии окон казался наборной бусиной, каждый фонарь – самоцветом, а красные и белые фары стоящих в пробках машин – разноцветными цепочками.
– Помнишь, я просила тебя рассказать о том случае с братом? Когда он руку обжег, а ты нет? – развернувшись к ней, спросила Муня. – Не из праздного любопытства и не по причине рецидива шизофрении спрашивала. Когда мне было пять лет, я упала с лестницы на даче – полезла на чердак, куда мама строго-настрого запрещала лазить, и наступила на подгнившую ступеньку. И знаешь что, я видела гниль в глубине дерева, но не придала этому значения!
– Как ты могла видеть гниль внутри? – изумилась Лука. У нее появилось ощущение, что без сигареты в таком разговоре не обойтись, и она полезла в рюкзак за новой пачкой дешевого курева, купленной в каком-то ларьке еще утром.
– Сейчас покажу, – сказала Муня и наморщила нос, заметив пачку. – Подожди, не кури! Дай мне лучше руку и закрой глаза!
«С крыши сбросит?» – спросила саму себя Лука, но пачку уронила обратно в рюкзак и взяла Муню за руку.
– Глаза! – напомнила та.
Лука послушно прикрыла веки. Что она должна была увидеть в темноте под ними?
И вдруг поняла, что темноты нет. Мир расцвел танцующими всполохами, а стена дома, стоящего напротив, приблизилась так резко, что Лука вскрикнула и отшатнулась от парапета, вырвав руку из пальцев Муни.
Та хотела было что-то сказать, но промолчала, лишь раздраженно цокнула по плиточному полу каблучком. Лука тоже молчала. С испугом граничило крайнее любопытство. Она покосилась на луну, и в ее желтом глазе ей почудилась насмешка.
– Давай еще раз! – решительно сказала она. – Прости!
– Ничего, – улыбнулась Муня, – я понимаю. Доверься мне!
Лука вновь вложила пальцы в ее теплую ладонь и закрыла глаза. Мир расцвел дивным садом, которым она не успела налюбоваться, поскольку стена дома придвинулась, гостеприимно распахивая окна. За ними перемещались призрачные силуэты, внутри и вокруг которых переливались, как нефтяные пятна на поверхности воды, поля разного свечения – зеленого, голубого, оранжевого, багрового…