Стрела времени - страница 3
Генерал Колдер сказал:
— Я нахожу эту атмосферу таинственности детской.
— Сейчас вы увидите, — возразил Шуман. — Это не такое дело, чтобы рассказывать первому встречному. Ауб! — В том, как он бросил это односложное имя, было что-то повелительное, но так подобало говорить великому Программисту с простым техником. — Ауб, сколько будет, если девять умножить на семь?
Ауб поколебался; в его бледных глазах появилась тревога.
— Шестьдесят три, — сказал он.
Конгрессмен Брант поднял брови.
— Это верно?
— Проверьте сами, сэр.
Конгрессмен достал из кармана счетную машинку, дважды передвинул ее рычажки, поглядел на циферблат у себя на ладони, потом сунул машинку обратно.
— Это вы и хотели нам показать? — спросил он. — Фокусника?
— Больше, чем фокусника, сэр. Ауб запомнил несколько простых операций и с их помощью ведет расчеты на бумаге.
— Бумажный счетчик, — вставил генерал со скучающим видом.
— Нет, сэр, — терпеливо возразил Шуман. — Совсем не то. Просто листок бумаги. Генерал, будьте любезны задать число!
— Семнадцать, — сказал генерал.
— А вы, конгрессмен?
— Двадцать три.
— Хорошо. Ауб! Перемножьте эти числа и покажите джентльменам, как вы это делаете.
— Да, Программист, — сказал Ауб, втянув голову в плечи. Из одного кармана он извлек блокнотик, из другого — тонкий автоматический карандаш. Лоб у него собрался складками, когда он выводил на бумаге затейливые значки.
Генерал Уэйдер резко бросил ему:
— Покажите, что там.
Ауб подал ему листок, и Уэйдер сказал:
— Да, это число похоже на 17.
Брант кивнул головой.
— Верно, но, мне кажется, скопировать цифры со счетчика сможет всякий. Думаю, что мне и самому удастся нарисовать 17, даже без практики.
— Разрешите Аубу продолжать, джентльмены, — бесстрастно произнес Шуман.
Ауб снова взялся за работу, руки у него слегка дрожали. Наконец он произнес тихо:
— Это будет 391.
Конгрессмен Брант снова достал свой счетчик и защелкал рычажками.
— Черт возьми, верно! Как он угадал?
— Он не угадывает, джентльмены, — возразил Шуман. — Он рассчитал результат. Он сделал это на листке бумаги.
— Чепуха, — нетерпеливо произнес генерал. — Счетчик — это одно, а значки на бумаге — другое.
— Объясните, Ауб, — приказал Шуман.
— Да, Программист. Ну вот, джентльмены, я пишу 17, а под ним 23. Потом я говорю себе: 7 умножить на 3.
Конгрессмен прервал мягко:
— Нет, Ауб, задача была умножить 17 на 23.
— Да, я знаю, — серьезно ответил маленький техник, — но я начинаю с того, что умножаю 7 на 3, потому что так получается. А 7 умножить на 3 — это 21.
— Откуда вы это знаете? — спросил конгрессмен.
— Просто запомнил. На счетчике всегда получается 21. Я проверял много раз.
— Это значит, что так будет получаться всегда, не правда ли? — заметил конгрессмен.
— Не знаю, — пробормотал Ауб. — Я не математик. Но, видите ли, у меня всегда получаются правильные ответы.
— Продолжайте.
— Три умножить на 7 — это 21, так что я и пишу 21. Потом трижды один — три, так что я пишу тройку под двойкой…
— Почему под двойкой? — прервал вдруг Брант.
— Потому что… — Ауб обратил беспомощный взгляд к своему начальнику. — Это трудно объяснить.
Шуман вмешался.
— Если вы примете его работу, как она есть, то подробности можно будет поручить математикам.
Брант согласился. Ауб продолжал:
— Два да три — пять, так что из 21 получается 51. Теперь оставим это на время и начнем заново. Перемножим 7 и 2, будет 14, потом 1 и 2, это будет 2. Сложим, как раньше, и получим 34. И вот, если написать 34 вот так под 51 и сложить их, то получится 391. Это и будет ответ.
Наступило минутное молчание, потом генерал Уэйдер сказал:
— Не верю. Он городит чепуху, складывает числа и умножает их так, но я ему не верю. Это слишком сложно, чтобы могло быть разумным.
— О нет, сэр, — смятенно возразил Ауб. — Это только кажется сложным, потому что вы не привыкли. В действительности же правила довольно просты и годятся для любых чисел.
— Для любых? — переспросил генерал. — Ну, так вот. — Он достал свой счетчик (военную модель строгого стиля) и поставил его наугад. — Помножьте на бумажке — 5, 7, 3, 8. Это значит… Это значит 5738.
— Да, сэр, — сказал Ауб и взял новый листок бумаги.