Суд Линча (Очерк истории терроризма и нетерпимости в США) - страница 25

Объем операций ее обитателя был значительным. В городе он владел немалой недвижимостью, кроме того, ему принадлежало несколько фермерских хозяйств и приисковых участков. Три нижние комнаты, которые сначала предполагалось сдать в аренду, были отданы в распоряжение комитета. Их обстановка была довольно непривлекательной. Вокруг простого стола стояло несколько стульев, в которых восседали самые активные члены ассоциации: секретарь, председатель и рабочая комиссия. Остальные обычно либо стояли, прислонившись к стене, либо довольствовались ящиками, вместо кресел, иногда кладя на них доски, импровизируя таким образом скамьи.

На одном из последующих заседаний было решено для лучшей конспирации работы комитета создать исполнительный и общий комитеты. Последний должен был заниматься исполнением приказов и поручений исполнительного комитета. Чтобы предупредить злоупотребления властью, решили каждое важное решение комитета бдительности представлять общему комитету для одобрения. Все приказы исполнительного комитета должны были выполняться беспрекословно, и он один нес ответственность за свою деятельность.

Селим Вудворт был первым председателем общего комитета, а Сэмюэль Браннан — первым председателем исполнительного комитета. Через три месяца Браннана сменил Стивен Пэйран, который уступил затем этот пост Джерриту Рикману.

У каждого члена ассоциации был номер, соответствовавший порядковому номеру его подписи под конституцией ассоциации. Порядок пропуска на собрания имел очень много общего с франкмасонским: входивший называл свое имя и номер, и, если привратник не знал его в лицо, прибывшего опознавал пристав. Иногда прибегали к паролю.

Денежные средства ассоциации пополнялись главным образом из вступительных взносов (пять долларов), а также из пожертвований.

Помимо регулярной полиции, в которую входили дозорные, патрульные и разведчики, ассоциация учредила прибрежную полицию. Регулярная полиция была поставлена на денежное содержание, хотя полицейскими нередко назначались люди, не бравшие за свои услуги никаких денег. Весь город был разбит на отдельные районы, в которых специально назначенные районные комитеты наблюдали за положением дел. Прибрежная полиция выставляла свои посты вдоль береговой линии. Каждый раз, когда в порт заходило новое пассажирское судно, комитет тщательно изучал список пассажиров.

Пристав ассоциации составлял график дежурств, посылал соответствующие уведомления членам комитета бдительности, исключая тех, кто входил в состав его исполнительного органа.

Однажды в закусочной одной из гостиниц Сан-Франциско собралась группа мужчин, довольно громко выражавших свое неодобрение в адрес новоявленных "вешателей". Появился Рикмен — член исполнительного комитета. В течение нескольких минут он сидел за столиком и спокойно жевал свой завтрак, делая вид, будто тема беседы его нисколько не интересовала. Окончив трапезу, он встал, подошел к наиболее пылкому оратору и отозвал его в сторону. Когда они оказались наедине, Рикмен извлек откуда-то изображение бодрствующего ока, служившего эмблемой организации, и сказал:

— Комитет будет ждать вас у себя сегодня вечером в двадцать часов.

— Господи! Рикмен! Что ты этим хочешь сказать? Неужто ты с ними?

— То, что я хотел сказать, я уже сказал, — ответил с пуританской суровостью Рикмен. — Эти люди рискуют жизнью и состоянием ради общего блага, и я не хочу, чтобы их поносили из-за спины. Если вы намерены в чем-нибудь обвинить их и ваши претензии обоснованны, они будут готовы выслушать выдвинутые против них обвинения с таким же беспристрастием, с каким они выслушают обвинение, которое я предъявляю вам. До свидания. Будьте в назначенное время.

С большим трудом, и то лишь дав обещание "примерно" вести себя в будущем, "провинившемуся" гражданину Сан-Франциско, известному богачу и влиятельному человеку в городе, удалось смягчить сердце сан-францисских блюстителей нравов.

В Вашингтонском квартале, на Длинной пристани, разместилась погрузочная контора Вирджииа. Подобно многим дельцам тех времен, он держал деньги в небольшом металлическом сейфе, который сильный человек мог легко унести под мышкой. Не один раз в течение дня покидавший свою контору Вирджин почему-то нисколько не заботился о том, чтобы покрепче запереть дверь, и оставлял ее всегда открытой, особенно в последние дни, когда ему то и дело попадался на глаза какой-то подозрительный субъект, слонявшийся по пристани. Высокий, плечистый мужчина с острыми, беспокойными глазами и зловещей миной, замышлял, как показалось Вирджину, нечто имеющее мало общего с благотворительной деятельностью.