Суд матери - страница 16
Л ю д а. А я-то думала, Тихон Иванович, что вы из-за меня здесь остались. (Смеется.) Держи погодку, радист.
А д а м о в. Какой прогноз?
М а р и н а. Усиление морозов до тридцати — тридцати пяти градусов.
Л ю д а. Со штормовым ветерком!
А д а м о в. Все ясно. Марина Владимировна, выходите на связь с караваном.
М а р и н а (у рации). Я — Заполярный! Я — Заполярный! Вызываю караван, вызываю караван!..
Л ю д а (Росомахе). Завидую.
Р о с о м а х а. Чему завидуешь?
Л ю д а. Постоянству.
Р о с о м а х а. Толком говорить можешь?
Л ю д а. В любви каждой корове персонально объясняетесь или целиком всему стаду?
Р о с о м а х а. Ох, Люда, Люда, такое у меня настроение поганое, так на душе муторно…
Л ю д а. И чего я к вам прилипла, чего к вам тянет? Ей-богу, в Москве на такого, как вы, и не взглянула б даже!
Оглушительная, как пулеметная очередь, дробь морзянки.
М а р и н а. Аварийная!.. Из каравана!.. У аппарата Былинин!..
А д а м о в. Текст, текст расшифровывайте!
М а р и н а. «Караван в прочном ледяном плену. Впереди по курсу сплошные торосы. Обеспечиваю безопасность судов. Крошу лед взрывчаткой. Жду помощи. Былинин».
Пауза.
Р о с о м а х а. Что теперь скажешь, начальник? Корма у коров на исходе!
А д а м о в (взорвался). Двадцать пять судов, жизнь сотен людей под угрозой, на побережье не доставлены ценнейшие грузы — а вы мне суете каких-то коров!
Росомаха вдруг выхватил из-за голенища охотничий нож, с силой вонзил его в стол.
Р о с о м а х а. Ну гляди, начальник, ежели что — тебя и себя порешу!
Л ю д а (выросла перед ним). Очумел! Совсем спятил?! А ну, выкатывайся отсюда. Давай, давай, шевели конечностями, держи курс за двери!.. (Вытолкнула Росомаху за дверь.) Извините его, Юрий Алексеевич, да он и мухи не обидит. Я уж ему сама там выдам! (Выскочила следом.)
З а т е м н е н и е.
В стороне от штаба. Здесь Н е п е й п и в о и А н н а.
Непейпиво расчищает снег.
Из штаба появился Р о с о м а х а, его догоняет Л ю д а.
Л ю д а. Статью заработать хочешь? Хулиган!
Р о с о м а х а. Язык без костей…
Л ю д а. А нож зачем?!
Р о с о м а х а. Достал его и сам испугался…
Л ю д а. У-у, пастух безмозглый!
Оба исчезли.
А н н а. Что это они? Тут глаз да глаз нужен. Работай!
Н е п е й п и в о. Есть у тебя, Никитична, душа под тельняшкой? Долго сюда пришвартовывать будешь? Иного места, как у штаба, у всех на виду, не выбрала?!
А н н а. Арестованный, разговорчики! (И тут же уткнулась в свою книгу.) «Личность женщины никого больше не интересует, на нее «нет спроса», если она не… Венера или Афродита». (Достала из кармана зеркальце, разглядывает себя украдкой.) Венера, Афродита. Эх!..
Появилась З и н а и д а, из-под ее шубы видно длинное платье, волосы ее выкрашены в платиновый цвет.
З и н а и д а. Привет, Анюточка!
А н н а. Разодета, мать…
З и н а и д а. А пока молода, в соку, чего жаться-то. Муженек, может, «здравствуй» скажешь?
Непейпиво демонстративно орудует лопатой.
В театральный кружок зачислили.
А н н а. Куда, куда?
З и н а и д а. Милиция, а не в курсе событий. При нашем Доме моряка художественная самодеятельность организована. Давно худрук уговаривал: «Из тебя, Зинаида, я такую Дездемону вылеплю — зритель в ужас придет!» Вот ведь живешь и ничего о себе не знаешь, пока другие не скажут. На репетицию иду.
Н е п е й п и в о. Гвозди нужны и веревка!
А н н а. Зачем это?
Н е п е й п и в о. А еще перекладину. Чтоб ее вздернуть! Я до ветру пошел. (Сплюнул, уходит.)
З и н а и д а. Ревнует?
А н н а. Кризис.
З и н а и д а. Вырядилась, дура. Ой, Анюта, а ну как в самом деле разлюбит?!
А н н а. Мужней укротительницей прослыла здесь, другим пример показала, теперь держись, Зинка!
З и н а и д а. И-и, Анюта, в культ себя возвела, перегнула палку… Только вот что я тебе скажу, Анюта, на работу его води туда, где чужих баб нету. Ведь с чужой застану — Павлуше слова худого не скажу, а ее — сгною!
А н н а. Сатана ты в юбке, ох сатана…
З и н а и д а. Настоящую цену мужу только жена моряка знает. Ладно, вечером я тебе в парикмахерской соляной массаж сделаю.
А н н а. Соляной? Массаж?
З и н а и д а. Одесситка рецепт привезла: на стакан воды ложку соли, мочишь салфетку, обвязываешься ею и бьешь сквозь нее по лицу деревянной ложкой, и все морщины — как рукой! Идем, покажу.