Суд матери - страница 27

А л е й н и к о в. Товарищ старший сержант!

Д о б р ы д е н ь. Слушаю, товарищ прапорщик!

А л е й н и к о в. Ваше отделение (смотрит на ручной секундомер) проиграло «противнику» целых одиннадцать секунд! Почему? В чем причина?

Д о б р ы д е н ь. Рядовой Прометеев не мог поразить движущуюся мишень.

А л е й н и к о в. Опять Прометеев… Мазила!

Ф е д о р. Никак нет, товарищ прапорщик. Решил взять ее в плен живьем!

А л е й н и к о в. Остришь, Прометеев? Наряд вне очереди. В карьер за песком.

Ф е д о р. Товарищ прапорщик, а больше некуда? Меня и так «карьеристом» прозвали.

А л е й н и к о в. Пререкаться с командиром? Еще наряд.

Ф е д о р. Я не пререкаюсь, я сопротивляюсь. А опираться можно только на то, что оказывает сопротивление. Физика учит.

А л е й н и к о в. А у власти есть другая особенность: она способна течь только сверху вниз. Я из вас сделаю солдата! А гражданское, этакое залихватское… со шмотками сдайте старшине на склад вместе с тоской по дому, вздохами по девушкам и прочей житейской суетой. Отныне все ваши хлопоты и заботы я беру на себя. Сроком на два года!

А х м е д о в. Вах, спасибо, товарищ прапорщик. Дружку письмо напишу, сто рублей ему должен, теперь пусть с вас требует!

А л е й н и к о в (улыбнулся). Сметлив, в солдатском это характере. Товарищ старший сержант, произведем смотр роте.

Идут.

И запомните: отдых восстанавливает силы, но ослабляет волю…

Д о б р ы д е н ь. Так точно, товарищ прапорщик!

Алейников и Добрыдень уходят.

Ф е д о р. Ну, денек!.. Заграждения из колючей проволоки, потом преодолей горящий барьер, потом ров с водой, потом зубами вцепись в берег и держи оборону, и еще черт знает что! И все жми-дави: секундомеры включены, будь они трижды…

Ребята валятся на траву.

Ч х е и д з е. А я вот люблю эту напряженную жизнь, мужчиной себя настоящим в ней чувствуешь.

А х м е д о в. А ты, Прометеев, просто трус.

Ф е д о р. Храбрость проистекает от… недостатка воображения последствий. А я свою жизнь в соцстрахе еще не застраховал.

А х м е д о в. Вах, я что, тебя хуже, другие хуже?!

Ч х е и д з е. Самолюбия в тебе ни на грош нет, Федор. И в кого ты такой уродился?

Ф е д о р. Один на охоте на самолюбии по гладкой сосне от медведя на самую макушку залез. (Отвернулся.) Личность мою сплющили, расщепили…

Ч х е и д з е. Голос у тебя как зурна жалобный, в Грузии инструмент такой есть.

Ф е д о р. А у меня не инструмент, а душа! Да что там, слова бессильны передать мои эмоции! Вот только здесь, на плацу, понял: человек — это ничто. Ничто, возведенное в степень Гражданина лишь жалким нашим самолюбием. Тобой может шпынять первый попавшийся сержант!

Ч х е и д з е. Сержант — наш командир.

Ф е д о р. Послушай, ты во всем такой «морально упитанный»?

Ч х е и д з е. Я не гостем сюда пришел, а в дом родной. Офицером буду, как отец. Наш род от самого Багратиона идет… У тебя есть отец?

Ф е д о р. Нету.

Ч х е и д з е. Это мать тебя на пристани провожала? Святая женщина, при сыне-то таком.

Ф е д о р. Каком таком? Один я у нее, единственное чадушко.

Ч х е и д з е. Хочешь, профессию ее угадаю? Новорожденных принимает, первому вздоху учит их — акушерка? Угадал?

Ф е д о р. На ферме глухарей разводит. Мы в леспромхозе сейчас живем.

Ч х е и д з е. Диких глухарей?

Ф е д о р. Ну да, вроде как цыплят домашних, и к человеку они привыкают, точно собаки, пищу из рук берут, следом за птичницами бегают, чокнутые.

Появился  Д о б р ы д е н ь.

М а р у т а (ворчливо). Бог дал отбой и тишину, а черт — подъем и старшину.

Д о б р ы д е н ь. Рядовой Прометеев, почему небритый?

Ф е д о р. Товарищ старший сержант, а вы нас сами учили: в целях маскировки использовать любую природную растительность.

Д о б р ы д е н ь. Запомните, Прометеев: лень — мать всех пороков.

Ф е д о р. Так точно! Только я с детства привык уважать свою мать!

Д о б р ы д е н ь. Разговорчики. Ох и язык у тебя, Прометеев, все беды у тебя от него…