Суд общества офицеров и дуэль в войсках Российской Армии - страница 31

К ордалиям, при которых не предполагалось совершения какого–либо чуда, относились: жребий, присяга и судебный поединок. Занявшая, с эпохи введения христианства, одно из главных мест между ордалиями очистительная присяга, исходящая из того предположения, что Бог на месте покарает нечестивого, осмелившегося призвать в подкрепление своего ложного показания Его имя, весьма скоро утратила свое доказательное значение; нужно было приискать новую гарантию справедливости показаний тяжущихся — и такою гарантией являлась личная сила показывавшего, подкрепляемого божеством, стоявшим за невинного; победа в борьбе между противниками являлась доказательством истины его показаний[36]. [77]

Поединок как вид судебного доказательства появляется в законодательных памятниках германских в VI веке[37], но он так скоро распространился между другими различными племенами и к IX веку получил такое полное господство, что нужно предполагать, что он был известен германцам и в более раннее время, еще во времена язычества. Первые указания на существование поединков у германцев находим у Тацита; впрочем, здесь они упоминаются не как ордалии, а в значении оракулов. По его рассказу, германцы перед налом важной битвы заставляли одного из пленных неприятелей выходить на поединок с одним из своих соотечественников для того, чтобы результат поединка служил вместе и оракулом относительно предстоявшей битвы. Основанием этого обычая было, конечно религиозное убеждение, что Божество, управляя ходом сражений, откроет, в удачном или неудачном для них окончании поединка, хорошее или дурное предзнаменование для самой битвы. Впоследствии эти поединки у древних германцев получают значение судебных доказательств. По правилам древнего германского законодательства ссоры, тяжбы и сомнительные дела решались большей частью испытаниями посредством воды и огня, полем или судебным поединком, т. е. так называемым судом Божьим. Особенно широкое развитие получили судебные поединки, как основанные на вере в то, что тому, кто прав, победа ниспошлется свыше. Из северной Германии обычай этот распространился по всей Европе. Во Франции характер Божьего суда дуэль имеет уже в капитуляриях Дагобера, которые устанавливают известные правила для разрешения гражданских споров. В случае же уголовных конфликтов, обвиняемый и обвинитель приносили присягу, и разные религиозные церемонии сопровождали самый поединок, разрешенный [78] законом. Судьба побежденного, как видно из различных французских источников, достойна была сострадания: его влекли по улицам в одной рубахе до рокового места, где его и вешали живым и мертвым, потому что никто и не сомневался в том, что побежденный — это презренный человек, навлекший на себя гнев Бога принесением ложной присяги. Даже духовенство не брезговало дуэлями, а поединки аристократов были регламентированы актом короля Филиппа Красивого, по которому дуэль допускалась лишь тогда, когда доказательства, приведенные против обвиняемого, были недостаточны. В назначенный день тяжущиеся (аристократы–комбатанты) выезжали верхом на своих конях; впереди их несли меч, шпагу и все то оружие, в котором могла явиться нужда во время поединка. Когда тяжущиеся прибывали на ристалище (lice), охраняемое воинами, герольды расставляли зрителей вокруг поля битв; маршал при священнике заставлял поклясться обоих бойцов пред распятием. что дело их право и что они не имели при себе заколдованных оружий; они призывали во свидетели Св. Георгия и отрекались от рая, если солгали в чем–либо. По произнесении клятвы начиналась битвы. Одолеть в бою — значило оправдаться; ибо чья сильнее, та и правее. Побежденный, если он еще был жив, обязан был лежать на земле до тех пор, пока король прощал его или же велел судить, иначе говоря — конфисковать все его имущество[38]. И долго еще, в эпоху королей во Франции, в дуэли видели Божий суд.

Вера в суд небесный была общая всем народам, с Востока пришедшим; посему и нельзя решительно сказать, от кого наши предки заимствовали обычай судебного поединка. первое упоминание о судебных поединках в наших юридических памятниках встречается в начале XIII века, а именно в договорной грамоте Смоленского князя Мстислава Давидовича с Ригою, Готландом и Немецкими городами 1229 года, в которой поединки запрещаются в тяжбах между русскими и немцами («не звати на поле битися»); позволяется же прибегать к ним