Судьба на плечах - страница 3
Перевернул остриями вверх, слегка стукнул тупым концом о плиты – мрамор опасливо загудел под ногами.
– Силу, значит, чтобы, – повторил Арг хрипловато. – Копье к щиту.
– А что такая форма?
Бронт вдруг загоготал, хлопая себя по ляжкам, и от смеха заходили ходуном стены, хотя мы беседовали во внутреннем дворе.
– Так хотели трезубец сковать… как Жеребцу… Среднее острие… того… го-го-гы… отвалилось!
Ну, тогда точно – под меня сделано.
И не с мечом же на эти створки бросаться.
Я поднял тяжелый, неприятно оттягивающий запястье двузубец, и взгляды трех псов пониже острий приковались к мордам сородичей на воротах. Вот-вот вцепятся – начнется собачья свара…
Размахнулся, приказывая власти хлынуть в чудесное оружие.
От удара содрогнулись близлежащие скалы, беспокойно подпрыгнул Стикс в своем русле, и медным стоном отозвался свод. Ворота секунду постояли, раздумывая, и горсткой праха ссыпались к ногам.
– Всем растреплю, – торжественно пообещал Гипнос в пустоту. – Вот только прибудем – каждому встречному-поперечному…
Я свистнул, и четверка не посмела не откликнуться на прямой призыв. Грохотнули по древнему мосту копыта. Обожгло затылок горячее дыхание Эфона.
Владыка въезжал в свою вотчину как должно – выпрямившись, на колеснице, свысока озирая владения.
Владыка въезжал в свою вотчину как не должно: без приветствий подданных, без пира, без свиты…
Мир затаился нехорошо. В Стигийских болотах – и то ничего не плескало. Флегетон впереди вспыхивал нервно, и тьма была незнакомой: поднималось что-то неродное навстречу, теснило, давило, шипело: «Куда? Заворачивай назад! Владыка нашелся!» Словно единая воля во всем – от хрустящих под копытами квадриги асфоделей до самого воздуха под сводами, от безмолвия скал до глухого недовольства, идущего со стороны Коцита. Словно сторожевой пес предупредительно оскалился в лицо – еще не рыча, а только показывая зубы, предупреждая нежданного чужака, чтобы убирался, пока цел…
Слышат ли это остальные?
– Что-то тихо тут, – невозмутимо вещал Гипнос. – Будто кто-то мою чашу на весь мир пролил, или это я, пока победу праздновали? Да нет, вроде, полная. Ну что, Владыка, чем сперва займешься – во дворец, на трон?
И вечное раздражающее хихиканье.
Правда, когда понял, что правлю к Тартару, он замолк.
Черный проход в никуда расширился – или казалось? Сонно рокотали изнутри Гекатонхейры – шумно ворочались, устраивались поудобнее. И – черным ядом в темноту – выплескивалась изнутри обжигающая ненависть. Узников. Проигравших Титаномахию. Под ногами не хрустнул ни единый камешек, но они словно слышали, кто стоит над их бездной.
«Ты-ы-ы-ы?!»
Представилось: десятки рук тянутся вверх. Отдергиваются, не желая разбудить Гекатонхейров.
И опять поднимаются – в безумной, незамысловатой, как всё у титанов, жажде.
Добраться бы. Разорвать. Раскидать по кусочку невидимки: кусочек в Коцит, кусочек в Стикс, пару кусочков в Лету, остальное – Флегетону и Эребу…
И еще послышалось: «Рано или поздно». Хотя это некому было говорить, потому что голова у него была разрублена надвое.
– Нужен Гефест, – сказал я. – Пусть окует выход. Хоть адамантием, хоть железом. В общем, пусть сделает стены. И ворота. Покрепче. Гефест…
– Или Циклопы, – наконец открыл рот Танат.
– И чем же ты их сюда заманивать будешь, братец? – развеселился Гипнос в воздухе. – После того, как они сами тут столько веков просидели? Это разве что им бабу можно пообещать, только опять же – где возьмем? Не тебя ж наряжать.
– Гефест, – повторил я. Слово тут же всосала в себя жирная тартарская темнота.
– А его ты как сюда заманишь? – уперся Гипнос. – То есть, как у остальных отберешь? Мирную жизнь-то надо кому-то ковать? А военные разрушения восстанавливать?
– Убийца, поможешь?
Танат пожал плечами – почему нет?
Исчез.
Вернулся через пару минут в сопровождении синего от смеха Гермеса.
– Радуйся, Влад-ика! – икнул гонец богов. – Громовержец посылает тебе своего сына в помощь, чтобы, как и обещано, ты смог укрепить стены Тартара. И впредь, если что-то понадобится – Гефест придет тебе на помощь с радостью. Зевс-кроноборец также предлагает тебе без стеснения обращаться за услугами Гермеса Быстрокрылого,