Суды над колдовством - страница 14
Дальше больше. Следует сказка с чудесами на мосту.
Отец-доносчик в лицах рассказывал, будто, подойдя к реке, он гаркнул на дочь:
— Не смей нести ребёнка через мост! Пусть сам перейдет, иначе окажешься в воде!
Молодая колдунья вместо ответа поинтересовалась у отца, не сошел ли он с ума.
— Не перечь, презренная, — крикнул тот. — Через твоё чародейство дитя явилось на свет! Пусть окажется на том берегу или я тебя утоплю!
И случилось чудо. А, может быть, и не случилось. Но приведённые отцом свидетели, в один голос подтвердили: невидимый демон подхватил младенца, которого старшая сестра положила на землю, и по воздуху перенёс на другую сторону реки. Так были изобличены две зловредные ведьмы. «Их постигла заслуженная кара — сожжение на костре», — гласит старинный текст (Инститорис, и др., 1932).
В данном случае дьявол был посрамлён. Ребёнок, душу которого спасали благочестивые христиане, лишился матери, зато не достался врагу рода человеческого. А вдовец мог, при желании, себе взять новую жену. Развод Церковь разрешала только королям в целях продолжения династии. Простые люди выкручивались как могли. Впрочем, это уже досужие размышления; мало ли у человека могло быть причин для ненависти к домочадцам?
Сама процедура приёма в колдовскую секту стала «известна» инквизиторам очень рано. Она описана в «Молоте ведьм», но благочестивые авторы лишь переписали её из книги Нидера. Тот, в свою очередь, основывался на опыте судьи Питера из Берна, который ради получения этих сведений уничтожил молодую семью: мужа и жену. Имена этих несчастных нам неизвестны Ясно одно — колдунья держалась достойно, отказываясь возводить на себя напраслину. Она, повествует книга, «не хотела сознаться ни в чём даже на пытке, даже перед лицом смерти. А когда палач зажёг костёр, она хулила его сквернейшими словами и так была сожжена».
Её муж не был столь смел. Первым делом он задал вопрос, простят ли его, если он расскажет следствию всё. Как только ему обещали пощаду, он, изображая искреннее раскаяние, дал волю своей фантазии. Из рассказа следовало, что желающих вступить в секту бывалые колдуны ведут в церковь. Именно там в воскресенье надо отречься от Христа и дать клятву силам ада. Под сводами храма появляется демон. Не сам Сатана, а так — мелкий бес. Чтобы раньше времени не спугнуть новичков. Сатана присылает вместо себя невзрачного заместителя. После отречения от католической веры положено отхлебнуть из пузырька кровь некрещёных детей. Едва её выпьешь, как постигнешь тайны колдовства.
В этом месте подсудимый сделал весьма некрасивую попытку показать себя в выгодном свете за чужой счёт. Он обронил о своей спутнице жизни следующие слова:
— Вот так и были совращены мы с женой. Думаю, она будет запираться. Скорее она вынесет огненную смерть, чем сознается в малейшей истине.
Увы, эта малодушная фраза ему не помогла. Судья вынес грешнику смертный приговор. «Было видно, в каком большом сокрушении умирал раскаявшийся юноша», — читаем мы строки, выведенные некогда пером инквизитора (Инститорис, и др., 1932 стр. 177)…
Надо ли говорить, что обряд посвящения в колдуны и ведьмы стал широко известен благодаря книге Шпренгера и Инститориса. Но продержался он по историческим меркам недолго. Через какое-то время духовные судьи выяснили, что дьявол предпочитает принимать в секту новых членов не в церкви, а в отдалённых укромных местах — на шабаше ведьм, среди толпы своих почитательниц.
Прежде чем завлечь жертву на шабаш, надо втереться к ней в доверие. С этой целью Сатана подсылает к будущей колдунье соблазнителя. Чёрт низшего ранга принимает обаятельный облик; в этом красиво одетом незнакомце трудно распознать посланца ада. Он кажется щедрым, остроумным, лишён спеси, присущей дворянству и богатому купечеству. Он не погнушается беседой с крестьянкой или рыночной торговкой. Он горазд знакомиться на улицах, начинает беседу легко и непринуждённо. Сначала кажется, что это просто знатный ловелас, искатель любовных приключений. Но нет. Все его речи постепенно подводят к мысли о более серьёзных вещах, чем простая интрижка. Разумеется, чёрт не спешит высказываться слишком определённо. Поигрывая золотом или драгоценными украшениями, он напускает туман и говорит о каком-то отдалённом месте, где собирается весёлая компания, где легко удостоиться щедрых даров и попасть в милость к могущественному господину. Ни о какой продаже души речь пока не идет. Эта тема всплывёт только тогда, когда ледок недоверия будет растоплен умелым обхождением.