Судья - страница 4
Посмотрела в окно. Действительно, начался сильный ливень с грозой.
Она вспомнила все, что было, и застонала. Нужно действовать, а для нее даже встать с дивана – подвиг.
Инна встала. Рядом было то, ради чего она преодолевала страх и вставала каждое утро – мини-бар. Инна жила, чтобы пить, и без этого не начинала дня.
Достала сотовый. Проверила время. Она спала менее часа.
Девушка выпила полстакана вина. С тоской взглянула на почти допитую бутылку.
– Нет, – отставила стакан. – Мне сейчас нужна ясная голова.
Она прошла в комнату. Переоделась вплоть до нижнего белья.
Взглянула в зеркало. Вздрогнула.
«Ну и рожа», подумала она, разглядывая потеки туши на щеках, искусанные губы. Собственный взгляд – безумный, затравленный – поразил ее.
Инна торопливо умылась, подвела глаза, накрасила губы. Отражение в зеркале ее удовлетворило.
Что дальше?
Дядя лежит мертвый под дождем. Рядом с машиной. Нужно вернуться и забрать машину. То есть тело. Инна подошла к окну, обняла себя за плечи. Она знала, что думает не о том.
Нужно думать не о том, как забрать тело. Черт с ним. Нужно хорошенько обмозговать, что она скажет ментам. Тщательно взвесить каждое слово.
Проблема эта казалась Инне абсолютно неразрешимой. Говорить, как все было, нельзя. Во-первых, ее имя не должно попасть в газеты в связи с убийством. Во-вторых, Инна чувствовала, что словами передать произошедшее невозможно. Это так невероятно. Ее рассказ прозвучит как бред сумасшедшей. Инна ясно увидела себя в смирительной рубашке, среди белых халатов, белых стен.
«Туда мне и дорога», подумала она.
В-третьих – Инна уже не помнила, что именно произошло. Мысли путались. Событие мелькало перед глазами аляповатыми обрывками: черный плащ, изуродованное лицо дяди, голос убийцы. Образы, образы, образы… Никаких деталей, примет, никакой последовательности. Как девушка ни напрягала мозги, она не могла восстановить цепочку событий.
В-четвертых…
Инна закатала рукав голубого спортивного джемпера. Точки на запястье побледнели. Но опытный глаз заметит их без труда.
Говорить правду нельзя. Нужно лгать. Ловко и умело.
Она не справится. Для этого нужно знать, какие факты и улики скрывать, а какие – нет. Она же не знает, какие из них важны, а какие несущественны. Еще менее она знает, что эксперты найдут на просеке, какие вещдоки будут на руках у следователя. Ей не выиграть в борьбе умов, в игре лжи.
– Илья? Это Инна.
– Чего тебе? – в трубке слышались пьяные голоса, резкий смех, грохот музыки.
– Можешь заехать на БМВ-ухе?
– У тя че, своей лошади нет?
Инна прикусила губу. На «ладе» сейчас нельзя светиться.
– Мотор барахлит.
– Возьми дядину.
– Нестеров уехал. По делам. Вернется… – Инна потерла лоб. – Завтра утром.
«Ну да. В кошмарном сне разве что».
– Такси вызови.
– Я думала, ты подъедешь, – мягко надавила Инна. Подошла к бару с трубкой. Достала стакан.
– Ты думала? А в суп не попала? Посмотри в окно.
– Посмотрела, – Инна разрезала пополам лимон. Взяла половину. Сжала в ладони над пустым стаканом. По стенкам потекла остро пахнущая жидкость.
– Ну?
– Что «ну»?
Она плеснула в стакан водки.
– Мне че, в такую дождину к тебе мчаться?
– Не кричи, пожалуйста. Ты прав. Я эгоистка. Прости.
Она взяла стакан. Осушила. Закашлялась.
– Ты там бухаешь, что ли? Алкоголичка.
Инна поставила стакан.
– Я сама приеду.
– Нужна ты мне бухая! Ладно, подваливай. И закусь тащи.
– Я приеду. Скажи, какие нужны закуски.
Илья сказал. Инна записала.
– Запомнила? Ладно, не пять лет, сообразишь, чего как.
– Кто там с тобой?
– Все. Болт, Мигунов. И Вероника, – с удовольствием прибавил Илья.
Инна вздрогнула.
– С чего вдруг? Неужели папочка отпустил? – она расхохоталась.
– Я ее позвал. Ради меня она послала его к Е. М.
– И как? – Инна улыбалась, вертя пальцами стакан.
– Да никак. Сидит в углу, лыбится. Та еще коза.
– Ну ладно. Я выезжаю. Буду через полчасика.
– Жду с нетерпением, моя прекрасная Анни`.
Инна дернулась, чуть не выронив стакан.
– Ильюша, сколько раз просила тебя – не называй меня так! У меня от этого имени мурашки по коже.
В трубке послышался злорадный хохот.
Инна вдруг выпалила:
– Я люблю тебя.
Она была пьяна.