Суть времени, 2012 № 05 - страница 2

Мы можем воевать со смрадом, но не с обществом. Мы должны воевать за общество. И понимать, какой удар был нанесен по нему Горбачевым и его последователями. Понимать, что от такого удара иные общества рухнули бы одномоментно. А наше — все же сопротивляется. Мы должны понимать и то, что любая элита, стремящаяся иметь полноценное государство, должна сопротивляться обрушению общества. А наша элита, цепляясь за власть, поощряет все силы смрада. Или, по крайней мере, не дает этим силам последовательного решительного отпора.

Учительница попросила детей посмотреть в окно и сказать, какое на дворе время года. Вовочка сказал, что лето. Учительница доказала Вовочке, что летом жарко, а сейчас холодно, что летом травка зеленеет, а сейчас лежит снег. И так далее. Вовочка ответил: «Такое у нас гадское лето». Следом за Вовочкой могу сказать: «Такая у нас гадская элита». Почему бы не назвать ее смрадократией? Мы имеем к этому все основания.

Сам этот смрад — многоликий, всепроникающий, цепкий… Разве он не главное оружие врага? Разве не напоминает он вирусы, выведенные в соответствующих лабораториях и используемые для создания смрадной атмосферы, для заражения людей, вдыхающих этот смрад? И — для ломки иммунитета. То есть фундаментальной человеческой способности уловить и отторгнуть смрад.

Осип Мандельшам, сказавший когда-то «нельзя дышать», имел ввиду именно такую зараженность смрадом общественной атмосферы начала века. А поскольку речь шла и о чем-то большем, то он добавил: «И твердь кишит червями». Кишащая червями твердь — это и есть неспособность уловить и отторгнуть смрад.

Что поможет людям, задыхающимся в смрадной атмосфере? Людям, которые смотрят вверх и соглашаются — прав не Лермонтов, считавший, что «звезда с звездою говорит», а Мандельшам, сказавший, что не только «твердь кишит червями», но и звезды — того…

Однако тут же Мандельшам продолжает: «Но, видит бог, есть музыка над нами».

Мы должны нести людям Музыку. Ибо, в отличие от многих других, в нашей стране большинство хочет и ждет не смрада, но Музыки.

Музыка победит смрад. Если, конечно, мы поймем, что она — наше оружие в великой войне. До встречи в СССР.

Мы ведем войну за Историю как сверхценность, суть которой — право на Восхождение. Встав на тропу этой войны, мы продолжаем великое дело тех, кто победил фашизм в 1945-м

От редакции

1990 год… Интеллигентная антикоммунистически настроенная дама яростно проклинает товарища Х, входящего в руководство КПСС. Придраться к высказываниям Х она не может, ибо он человек умеренный и разумный. Сказать, что Х ненавистен ей именно в силу умеренности и разумности — тоже не может.

Тогда она начинает цепляться к внешности Х. Казалось бы, как это может вообще делать воспитанный человек? Оказывается, может. И о приличиях говорить, и яростно нарушать оные. Товарищ Х — слегка полноватый мужчина невысокого роста. Дама называет Х «жирным боровом», «отвратительным карликом» и так далее. Публика подвывает «Боров! Карлик! Жирный урод!»

Наблюдающий все это психолог спрашивает: «Вы готовы так обсуждать любого политика?» — «Да!» — отвечает женщина. «Так давайте обсудим данные господина Y!» Женщина вздрагивает, ибо Y, популярный в перестроечной Москве либеральный политик, подходит под ее ругательные метафоры намного больше, чем Х. Но тут же находится: «Да что Вы, Y — он же такой очаровательный пингвинчик!». «Да, да, именно пингвинчик», — восхищённо подхватывает публика.

Враг толкает наших сограждан вниз. «Вниз» — для врага является не только средством, но и целью войны. Ибо цель его войны — нисхождение. Наша цель — Восхождение. Враг хочет добить народ, сведя его с ума окончательно. Мы хотим восстановить историко-политическую субъектность нашего народа. А значит и его способность к самостоятельному критическому мышлению.

Четкость определений, их объективность, категорическое отсутствие вкусовщины и произвола — вот то, без чего нет и не может быть самостоятельного критического мышления.