Суть времени, 2013 № 12 - страница 16

По мнению Франкла, если рассматривать человека только через призму либидо (неутоленных влечений), мы увидим всего два уровня: биологический (физиологические рефлексы) и психологический (психологические реакции). Но человек — больше, чем биология и психика. «Человек — это дух», — говорит Франкл. Телесное и психическое свойственны как человеку, так и животным. Духовное — только человеку.

Фундаментальная особенность человека как существа духовного — стремление к смыслу и способность к самотрансцендентации. То есть к выходу за пределы самого себя, к постоянной направленности вовне, на кого-то или на что-то — на служение делу или богу, на любимого человека.

Франкл сравнивает человека с самолетом. Самолет может передвигаться по земле, не переставая быть самолетом. Но лишь взлетая, он доказывает, что он самолет. «Точно так же человек начинает вести себя как человек, лишь когда он в состоянии преодолеть уровень психофизически-организмической данности…»

Самотрансцендентации — ключевое положение Франкла — выход из той ловушки, которая заложена в концепции Лилианы Кавани. В противоположность Кавани, настаивающей, что человек фактически не властен противиться злому, Франкл, лично прошедший четыре концлагеря, свидетельствует: человек способен бросить вызов любым, самым страшным обстоятельствам. Это свойство человека он называет «упрямством духа».

Фрейд был уверен, что если заставить голодать одновременно несколько разных людей, то «по мере нарастания настоятельной пищевой потребности все индивидуальные различия будут стираться и их место займут однообразные проявления одного неутоленного влечения».

Франкл опровергает Фрейда. В концлагерях, в самых невыносимых условиях «все время были те, которым удавалось подавить в себе возбужденность и превозмочь свою апатию. Это были люди, которые шли сквозь бараки и маршировали в строю, и у них находилось для товарища доброе слово и последний кусок хлеба». Люди, сумевшие сохранить свою человечность, были немногочисленны, «но они подавали другим пример, и этот пример вызывал цепную реакцию».

В противоположность Кавани, настаивающей на принципиальной невозможности человека совершить выбор в пользу непричастности злу, Франкл говорит: человек постоянно делает выбор и принимает решение, кто он.

Советский человек был ориентирован на духовное. То есть — задолго до появления книг Франкла — строил свою жизнь «по Франклу», а не «по Фрейду». Советский человек, выкованный в горниле Гражданской войны, проливавший кровь на фронтах Великой Отечественной, — был соединен с красным смыслом сотнями нитей. Он был равнодушен к материальным ценностям. Рвался к знанию. Ставил общественные интересы выше частных. Обладал высокой способностью к самопожертвованию. Считал труд и справедливость высшими ценностями. Горячо любил свою Родину. У него было очень много качеств, обладать которыми может лишь тот, в ком есть духовная вертикаль.

Кавани утверждает, что отсмотрела километры хроники, снятой немцами на территории СССР… Почему она не захотела заметить того, что заметили и от чего содрогнулись фашисты, — поразительный героизм советских воинов, которые, сталкиваясь с ужасами войны, не превращались в зверей, а в массовом порядке осуществляли эту самую самотрансцендентацию, выход за пределы собственных возможностей, взмывание вверх? Потому что это опрокидывало ее концепцию? Или потому, что она была увлечена другой задачей — показать в очередном документальном фильме, снятом вслед за фильмом о фашизме, как Сталин мучил людей, реализуя свои садистские влечения?

Фильм Кавани «Шкура» завершается отвратительными кадрами. Восторженный итальянец, заискивающе мечущийся перед входящими в Рим победителями — Пятой американской армией, — сделав неосторожный шаг, оказывается под гусеницей американского танка. Кавани показывает расплющенную в лепешку человеческую плоть долго, смакуя натуралистические подробности.

Но человеку дано, в том числе, на пороге смерти, самому принять решение, кто он, — говорит Франкл. Он может стать комком раздавленной плоти. А может даже раздавленную плоть — претворить.