Суздаль. Это моя земля - страница 22
Он перестал говорить, к глазам подступили слёзы.
— … я слепил себе женщину. А потом оживил её.
Он собрался выйти, но я преградила ему путь.
— Ты что сделал? Слепил себе кого? Жен-щи-ну? Погоди, как это вообще возможно?
— Долго ли умеючи, — он пытался улыбнуться, но вместо этого лицо скукожилось в неприятной гримасе.
— И?
— Ты когда-нибудь слышала о мурти5?
Я отрицательно покачала головой.
— Это из индуизма. Статуя бога или святого. Обычно во всех индуистских храмах такие есть. Смысл в том, что есть обряд специальный, в ходе которого божество приглашают воплотиться.
— Ясно, поэтому и дом у тебя такого причудливого вида.
— И поэтому тоже.
Меня несколько обескураживало своё собственное спокойствие. Как будто мы новый телефон с ним обсуждали, и он мне кратко пересказывал инструкцию по эксплуатации.
— И что там с этими мурти? Только не говори мне, что ты бонусом обрел суперсилу и можешь сейчас воспарить как Супермен или сделать из паутины собственного производства шаль, например?
— Если бы, — он снова попытался улыбнуться, — всё гораздо сложнее. Этот обряд настолько мощный и древний, что мне пришлось долгое время искать тех, кто меня ему обучит. Ох, лучше бы я никого не нашёл…
— Так что случилось? Что-то пошло не так?
— В обмен на воплощение мне нужно было отдать что-то взамен. Если грубо, то осуществить жертвоприношение. Но не такое, с кровью и частями тела, не приведи господь. Опустим детали, сейчас не до них. В общем… по итогам я пожертвовал своим талантом ради того, чтобы получить совершенную женщину рядом с собой. И теперь, когда я нахожусь рядом с ней, я вообще не соображаю, где я и кто я. Я выдыхаю только, когда выхожу на улицу. Она не любит людей и ненавидит этот город. Говорит, что вся её жизнь в нашем дворце.
У меня от всего этого ехала крыша. Мурти, индусы, жертвоприношения… на дворе XXI век, только что изобрели лекарство от рака и СПИДа, китайцы летят на Луну строить станцию, мир постепенно отказывается от пластика и внедряет беспилотные технологии для разных сфер человеческой деятельности, а я стою в Суздале со своим бывшим одноклассником, которого, по всем признакам, я люблю, и слушаю, как он с помощью древнего ритуала оживил статую у себя в доме, пожертвовав своим талантом. Отлично я съездила на историческую родину. И теперь совершенно точно терять больше нечего.
— Марк, прости, прежде чем я задам тебе тупой вопрос, можно ты меня поцелуешь?
Марк, ни сомневаясь ни минуты, подлетел ко мне, зажал в тиски своих сильных рук и поцеловал так, как никто до этого не целовал. Ноги подкосились, бабочки в животе расправили крылья, меня накрыла волна счастья. Весь мир схлопнулся до размеров маленькой комнаты, в которой теперь захотелось остаться навсегда.
— Я думал, что мне нужна совершенная женщина, а мне всё это время нужна была ты, — сказал тихо Марк, отстранившись от меня немного. — И я жду тупой вопрос. — А как можно было талант променять на бабу?
— А как можно было выйти замуж за человека, которого ты не любишь?
— Ты счастлив?
— Что за дурацкий вопрос. Был бы счастлив, не был бы здесь. Впрочем, и ты тоже.
— Как нам тебя расколдовать? Как вернуть всё на свои места?
— Я не знаю.
У него завибрировал телефон. Он сразу же осунулся и собрался уходить.
— Останься, зачем ты туда идешь? Что она с тобой делает?
— Ты не понимаешь. Я не могу не вернуться. Я за неё в ответе. Спасибо тебе за этот вечер и разговор. Мне пора.
[6]
Марк ещё раз крепко прижал меня к себе, поцеловал и ушёл. Я осталась с комом в горле, слезами на глазах и полным непониманием того, что теперь делать. Один раз я всё бросила и уехала. Повторять свои ошибки было не в моих правилах. Я быстро накинула лёгкую куртку и побежала за Марком, но он снова как будто испарился в воздухе.
— Ну что, нашла своего касатика? — проскрипел уже знакомый голос за спиной.
— Господи, дядя Вась, вы что, меня преследуете что ли?
— Да сдалась ты мне. У меня тут полно других дел. Заценила его жену?
— Не то слово.
— Вопрос закрыла?
— Да ничего я не закрыла, всё стало только сложнее.
— Вот любите вы усложнять. Ладно, ты послушай старика. Нет такого заклинания, с которым не справится любовь.