Свастика над Атлантидой. Черное Солнце - страница 10

— Памятник закрепощению духа, — произнес я, разглядывая очередной храм, возникший перед нами, — но до чего же красив.

— Это памятник архитектуры, Эрик, — улыбнулась Магдалена. Было удивительно видеть ее в платье, а не в военной форме легиона. От этого она казалась еще более хрупкой и невесомой.

— Ты не проголодалась? — Я притянул девушку за талию, и она, к моему удовольствию, не отстранилась, а запрокинула голову и звонко засмеялась:

— В самую точку. Я голодная как волк. Нет… Как волчица.

— Сейчас, — я развернулся к мальчишке лет семи, дернувшему меня за рубашку, и полез в карман, пытаясь нащупать мелочь. Но мальчишка сам протянул мне клочок бумаги. Это оказалась небольшая записка. Пробежав ее глазами, я сунул мальчишке в руку несколько рупий и снова повернулся к Магдалене:

— Кто такой Джон Гарднер? Он хочет встретиться с нами. Прямо сейчас.

Магдалена взяла у меня из рук записку и долго рассматривала текст, словно пытаясь разглядеть за парой ровных строк человека, их написавшего.

— В 1942 году он являлся моим куратором в Управлении специальных операций британской разведки, секция шесть.

— Откуда они могли узнать, что мы здесь? Прошло шестьдесят три года. Сколько лет этому Гарднеру?

— Он был на пять лет меня старше, — печально сказала Магдалена и, подумав, добавила: — Что ж, давай встретимся.

— Это может быть опасным, — заволновался я. — Не думаю, что это хорошая идея.

— Узнаем, каким образом так быстро распространяется информация.

Мы быстро нашли указанный в записке небольшой ресторан с интернациональной кухней, где нас усадили за единственный свободный столик в середине зала. Вокруг слышалась немецкая, английская и даже русская речь.

— Странно, правда? Будто и не было никогда войны, — с грустью в голосе улыбнулась Магдалена, пролистывая меню и поглядывая по сторонам.

Я не ответил. Странное предчувствие овладело мной. Мерзко заныл висок — напоминание о той самой войне. Тоже осмотревшись вокруг, я заметил, что за одним из соседних столов сменился посетитель. Вместо двух аккуратно и по-европейски одетых индусов, занимавших его, когда мы вошли, появился пожилой господин в цветастой ямайской рубахе. Одной рукой он опирался на трость у ноги, а другой разглаживал страницу меню. Рассеянно скользнув глазами по его строчкам, старик повернул голову в нашу сторону. Взгляд его остановился на Магдалене. Девушка тоже посмотрела на старика. Незнакомец приподнял панаму и провел белоснежным платком по блестящей лысине. Висок заныл еще больше.

— В чем дело? Это он?

— Да, — тихо ответила Магдалена.

Пожилой господин подозвал индуса-официанта. Выслушав старика, официант подошел к нам:

— Этот господин просит разрешения присесть за ваш столик.

Я посмотрел на девушку. Поколебавшись, Магдалена кивнула. Через минуту пожилой джентльмен тяжело опустился на стул возле нашего стола, а официант поставил перед ним бокал минеральной воды.

— Узнали, госпожа Рейт? — не тратя время на приветствие, просипел гость. — Странно, что, когда мы с вами виделись в последний раз, я был не намного старше. Теперь же я глубокий старик, а вы цветущая молодая женщина.

— Может, все-таки представитесь? — недовольно пробурчал я, одновременно пробегая взглядом от одного столика к другому и пытаясь уловить тревожные знаки.

— О, извините мою бестактность, господин фон Рейн, — повернулся ко мне старик, — с возрастом я стал совсем несносен. Лицом к лицу мы с вами не встречались, но большую часть жизни я посвятил, собирая каждую крупицу информации о вас и ваших соратниках. Даже Зиверс и Вюст интересовали меня не так как вы. Их, кстати, в конце войны нам удалось взять.

— Вольфрама Зиверса, если я не ошибаюсь, в 1947 году приговорили к повешению.

— Верно, господин фон Рейн. В отличие от Вюста, он отказался от сотрудничества, а за уничтожение тысяч военнопленных в лабораториях «Аненербе» кто-то должен был ответить. Итак, позвольте представиться — полковник Джон Гарднер, королевские ВВС. В отставке, конечно же. Госпожа Рейт, она же Хартманн, в начале войны с нацистами была подготовлена для разведывательной и диверсионной работы в Германии мной, в то время сотрудником Управления специальных операций военной разведки Великобритании. Госпожа Рейт, как не раз говорили мне позже, являлась единственной, но серьезнейшей моей ошибкой. А я верил, что это не так. Просто у Магдалены не имелось возможности со мной связаться.