Сверхновая американская фантастика, 1996 № 01-02 - страница 19

На следующий день он подобрал большую палку и начал избивать слоненка. Казалось, за этим должна была последовать смертельная атака матери — но слониха, которая стояла рядом всего лишь в нескольких футах, в ужасе затрубила и побежала прочь, а за ней изо всех сил помчался ее детеныш.

Именно тогда Мтепва решил, что он не может умереть, что каким-то образом расчленение несчастной девушки из племени заники сделало его бессмертным. Поскольку оба случая произошли на глазах его суеверных последователей, они горячо поверили в это.

Теперь, став бессмертным, он решил, что пришло время прекратить попытки примириться с европейцами, захватившими его землю и издавшими указ о его аресте. Мтепва отослал посыльного к границе Кении и вызвал англичан на битву. Когда наступил назначенный день и британцы не объявились, чтобы сразиться с ним, он уверенно провозгласил войску, что слух о его бессмертии дошел до европейцев и отныне ни один белый не посмеет оказать ему сопротивление. Тот факт, что он все еще находится на немецкой территории и англичане не имеют права вступить туда, каким-то образом ускользнул от Мтепвы.

В поисках рабов он, уже не таясь, предпринимал рейды вглубь континента и набрел на огромную добычу в Конго. Там он брал в плен целые деревни, попутно прибирая к рукам и слоновую кость, и наконец, с почти 600 пленниками и тремя сотнями слоновьих бивней, повернул на восток и начал многомесячный переход к побережью.

На этот раз англичане ожидали его на границе с Угандой, и их армия была столь многочисленна, что Мтепва повернул на юг, не потому что боялся за свою жизнь, а потому что не мог позволить себе потерять рабов и слоновую кость, и знал, что воины не обладают его неуязвимостью.

Армия Мтепвы спустилась к озеру Танганьика и направилась на восток. Две недели ушло на то, чтобы добраться до западного коридора в Серенгети, и еще десять дней, чтобы пересечь пустыню.

Как-то ночью Мтепва разбил лагерь на краю ущелья Олдувай, в том самом месте, где он обрел свободу. Уже разожгли костры, зарезали и зажарили антилопу гну, и, отдыхая после еды, Мтепва вдруг услышал, что люди его заволновались. Внезапно из тьмы выступил странно знакомый силуэт. Это был Гаради, которому уже исполнилось пятнадцать, он стал таким же высоким, как и сам Мтепва.

Мтепва долго смотрел на него, и внезапно вся злоба, казалось, испарилась с его лица.

— Я очень рад опять видеть тебя, Гаради, — сказал он.

— Я слышал, что ты не можешь быть убит, — ответил мальчик, размахивая копьем. — Я пришел проверить, правда ли это.

— Нам нет нужды сражаться, тебе и мне, — произнес Мтепва. — Заходи в палатку, и все будет по-прежнему.

— Я оторву тебе руки и ноги, и вот тогда у нас и не будет нужды сражаться, — сказал Гаради. — И даже после этого, ты мне будешь омерзителен не больше, чем сейчас или многие годы назад.

Мтепва подскочил с искаженным от ярости лицом.

— Что ж, попробуй! — закричал он. — И когда ты поймешь, что я неуязвим, я сделаю с тобой то, что сделал с той девкой из племени заники!

Гаради не ответил, а метнул копье в Мтепву. Оно полетело с такой силой, что, вонзившись в тело, вышло наружу с другой стороны на добрых шесть дюймов. Мтепва недоверчиво взглянул на Гаради, застонал всего один раз и скатился вниз по каменистым склонам ущелья.

Гаради оглядел стоящих вокруг воинов.

— Есть среди вас кто-то, кто хочет оспорить мое право на место Мтепвы? — уверенно спросил он.

Чтобы бросить ему вызов, поднялся могучий Маконда, и через тридцать секунд Гаради тоже был мертв.

На границе Занзибара их ждали англичане. Рабов освободили, слоновую кость конфисковали, воинов арестовали и определили на работы на железной дороге Момбаса — Уганда. Двое из них были позже убиты и съедены львами в районе Цаво.

К тому времени как лейтенант Дж. Г. Патерсон застрелил печально известных львов-людоедов из Цаво, железная дорога почти что добралась до лачуг Найроби и имя Мтепвы было забыто так прочно, что даже в единственной книге по истории, где оно упоминалось, это имя было искажено.

— Поразительно! — воскликнул Культуролог. — Я знал, что они поработили многие расы галактики, но обращать в рабство