Свет души - страница 51

Изнемогший от нервного напряжения, Дорж шел по дороге, ведущей от шахты к поселку. Безжалостно пекло солнце, он машинально вынул из кармана старую полотняную кепку и напялил ее на голову. Сзади пронзительно загудела машина. Дорж посторонился. Новенький самосвал немного обогнал его и остановился на обочине дороги. Из кабины выпрыгнула Уянга и, махнув водителю рукой, чтобы тот ехал, побежала к Доржу. Она радостно улыбалась и протягивала к нему руки. Но и ее пухлые губы, и тщательно ухоженные ногти были ему сейчас неприятны. Он не испытывал ни малейшего удовольствия от встречи с ней. После сильного возбуждения он ощущал внутреннюю опустошенность, и присутствие Уянги его тяготило. А воспоминание о Батмунхе, который наверняка относился к ней не так бережно, как Дорж, вывело его из равновесия.

— Здравствуй, Доржушка! Как давно мы с тобой не виделись! — сказала она ласково.

— Здравствуй, Уянга, — сухо ответил Дорж.

Девушка изменилась в лице, губы у нее задрожали.

— Почему ты такой суровый, Дорж?

Ему вдруг стало жаль ее:

— Как ты поживаешь, Уянга?

— По-прежнему, — ответила она, едва сдерживая слезы. — Ты ведь знаешь, у меня каникулы. Хожу купаться на реку, ездила в гости в худон. Отец мне рассказывал, что у тебя сегодня экзамен, вот я и решила, что ты…

— Что ты решила, Уянга? — спросил он подозрительно.

— Ну, что ты успешно сдал экзамен и тебя можно поздравить. — И она протянула ему руку.

— Мне кажется, эти сведения исходят скорее не от Бадрангуя-гуая, а от Батмунха.

Девушка порывисто отдернула руку, словно ее ударило током. Она смело взглянула Доржу в глаза:

— При чем здесь Батмунх? С какой стати я стану у него справляться о тебе?

Возмущение Уянги обезоружило Доржа. От его иронического тона не осталось и следа:

— Ладно, не сердись. Экзамен я сдал. Хочешь, я сообщу тебе по секрету еще одну новость?

Уянга молча кивнула головой.

— На днях я подал заявление в отдел кадров с просьбой направить меня в следующем году на учебу.

— Куда? — чуть слышно спросила она.

— В горный институт. Мне сказали, чтобы я уже сейчас начинал готовиться к экзаменам. Если повезет — стану инженером!

Дорж тысячу раз давал себе слово никого не посвящать в свои планы, но, поделившись ими с Уянгой, вдруг ощутил облегчение — она всегда оставалась для него самым близким человеком.

— Ты не рада? — спросил он, увидев, что девушка не проявила особого восторга.

— Не рада! Да как такое могло прийти тебе в голову?! — И она обхватила руками его шею. Ее короткое прикосновение ошеломило его. — Поздравляю тебя, дорогой! — прошептала она, быстро отстраняя его. Щеки у нее пылали.

— Спасибо, Уянга! Я хотел тебе сказать, что…

— Что? — Девушка замерла, предчувствуя, что сейчас он скажет нечто очень важное.

— Окончим учебу — поженимся! — Прежде он не то что сказать такое, ни о чем подобном и помыслить даже не смел. Уянга закрыла глаза — ее словно ослепила молния. Вот оно какое — счастье! Она подсознательно давно ждала от Доржа этих слов, и все-таки сейчас они застали ее врасплох.

— Почему ты молчишь, Уянга? Ты не согласна?

— Да, да, да! — воскликнула она и, придя в смущение от собственного порыва, попыталась отвлечь его внимание: — Как хорошо, Дорж, что ты станешь горным инженером. Заниматься любимым делом — большое счастье. Сейчас человек — хозяин подземного царства, но вскоре он покорит и космос. Впереди еще так много замечательного, и как радостно быть причастным к великим свершениям!

— Мне недавно приснился космический сон, — в глазах Доржа замелькали озорные смешинки, — мне снилось, что мы поженились, и у нас родилось десять ребятишек с круглыми, как луна, мордашками.

Она засмеялась.

— Все будет по-твоему, только не ревнуй меня понапрасну, — сказала она и, призывно крикнув «догоняй», бросилась бежать.

Наступил тысяча девятьсот тридцать восьмой год. Даланбаяр и Бадрангуй по-прежнему работали на шахте. Но Бадрангуй уже несколько месяцев управлял врубовой машиной, а Даланбаяр довольствовался кайлом и лопатой. Неприятный разговор, который произошел между ними в тот день, когда Бадрангуя поставили к машине, по их обоюдному молчаливому согласию был забыт. Бадрангуй старался постигнуть все тонкости своей новой профессии. Он уже не ограничивался общением с русским другом-наставником, а обзавелся специальной литературой, справочниками, учебниками. Весь досуг он отдавал любимому делу. Одновременно он постигал и грамоту. Теперь у него не оставалось времени для других занятий — хождения в гости, пустой болтовни по вечерам, легких флиртов с девушками. Он еще и еще раз перечитывал и обдумывал все, что конспектировал во время занятий с инструктором, а в редкие минуты отдыха наслаждался художественной литературой. Из книг он черпал знание жизни, книги заново открывали ему мир. Теперь он походил на человека, который много лет плутал в потемках, но внезапно увидел яркий свет, и отныне он освещает ему путь. Бадрангуй страстно увлекся изучением русского языка. Сначала он ограничивался заучиванием отдельных слов, но затем принялся за дело профессионально и, хотя эта задача оказалась не простой, достиг ощутимых результатов.