Свет души - страница 54

Со двора навстречу Жале стремительно выбежали два мальчугана и повисли у него на шее. Невольно оторвавшись от мыслей, он обнял малышей и направился с ними к дому.

Среди ночи Даланбаяра и Бадрангуя разбудили крики: «Помогите, пожар!» Они вскочили с постели, наспех оделись и выбежали на улицу. Народ спешил к первой шахте. Едва переводя дыхание, друзья слились с шумевшей толпой. Люди, с взлохмаченными волосами, в накинутых на плечи дэлах, тревожно взирали на шахту, из которой валил густой черный дым.

— Какое несчастье! — сетовали одни.

— Там совсем новая машина! — огорчались другие.

Царила полная растерянность.

— Из-за чего возник пожар?

— Наверняка не обошлось без поджога. Какой-нибудь негодяй под видом рабочего проник на шахту!

Разговор о поджоге возник не случайно. Когда молодая Монгольская Республика стремительно набирала темпы строительства новой жизни и перед народом стала отчетливо вырисовываться реальная перспектива победы социализма, классовый враг, лишенный имущества и привилегий, все чаще и чаще стал прибегать к контрреволюционным заговорам и диверсиям. Он взрывал фабрики и заводы, устраивал покушения на партийных и ревсомольских работников.

— А поджигатель, вполне вероятно, находится среди нас, — возмущенно сказал пожилой шахтер. — Смотрит, наверно, и радуется, гадина.

— Это наверняка происки классового врага, — поддержал его Бадрангуй. — Он для своего черного дела выбрал подходящий момент: когда в шахте не было рабочих, а готовился к этому он, видно, заранее.

— Ты уверен? — спросил Даланбаяр.

— Да что говорить! — безнадежно махнул рукой Бадрангуй.

К шахте, задыхаясь от быстрого бега, подоспели Жала, несколько шахтеров и русские специалисты. Они несли десятка два противогазов. Увидев Бадрангуя, Юрий Иванович протянул ему один. Даланбаяр быстро сориентировался и тоже попросил противогаз.

Спустившись в шахту, аварийщики благополучно миновали первый отсек и очутились в штреке. Густой едкий дым, соединяясь с сочившейся из стен водой, образовал сплошную завесу тумана. На черных угольных стенах, словно волчьи глаза, в темноте кое-где мерцали огоньки. Всего было обнаружено пять очагов пожара.

— Самовозгорание, — констатировал Жала. — Наше упущение. Мы ведь предвидели, что это может случиться в любой момент, а мер никаких не приняли. Необходимо срочно изолировать очаги пожара от кислорода. За работу, товарищи!

Шахтеры разбились на пять групп. Была организована бесперебойная подача воды и глины извне. Несколько часов подряд люди самозабвенно трудились. Наконец очаги огня были ликвидированы, а вход в штрек прочно замурован. Не осталось ни малейшей щели, через которую мог бы проникнуть воздух. Теперь, без доступа кислорода, огонь должен был сам собою прекратиться.

Когда аварийная команда покинула забой, солнце стояло уже высоко в небе.

— Все шахты, кроме первой, работают в обычном порядке, — объявил Жала. — Рабочих первой шахты прошу собраться в конторе. — Сутулясь сильнее обычного, он направился к правлению. Его и без того невысокая фигура казалась еще меньше. Каждый, кто заметил это, невольно подумал, что нелегко быть начальником такого ответственного производства.

Бадрангуй с Даланбаяром, покончив с делами, отправились домой.

— Ты что-то говорил о происках врагов? — едва они переступили порог своей комнаты, спросил Даланбаяр. — Даже если они тщательно замаскировались, мы с тобой их все равно обнаружим.

— К счастью, я ошибся. Жала сказал, что пожар возник самопроизвольно.

— А я не верю. Самопроизвольно, видите ли… Ха-ха-ха! — Он наклонился к Бадрангую и, понизив голос до шепота, добавил: — Ты не обратил внимания на поведение Жалы? Как он перепугался, сгорбился даже. И это очень подозрительно!

Бадрангуй молчал — слова приятеля никак не укладывались в его сознании. Болезненная подозрительность Даланбаяра повергла его в ужас.

— Послушай, так ведь можно дойти до абсурда! Если всех подозревать, начнешь бояться собственной тени. Ты же видел, что горел уголь, и никаких следов поджога обнаружено не было. А насчет Жалы-гуая ты просто чушь городишь!

Бадрангуй выжидательно смотрел на Даланбаяра, но тот молча пил холодный чай. Бадрангуй вдруг почувствовал себя совершенно одиноким. Словно все соседи откочевали и на стойбище осталась одна-единственная юрта Бадрангуя. Через распахнутое настежь окно доносился голос Хорло. Он утешал плачущего ребенка. Легко скрипнула дверь. На пороге стояла родственница Хорло.