Свет утренней звезды - страница 26

Лес был единственным безопасным местом, которое я знала, как свои пять пальцев, и там не было мертвецов, поэтому я не придумала ничего лучше, чем вернутся к Озеру Жизни. Воды мне хватит, чтобы не свалиться от жажды, а в лесу полно ягод и орехов, значит, голод мне тоже не грозит.

К вечеру небо затянулось тучами, и мелкий моросящий дождь перешел в проливной ливень, от которого теперь не спасали и широкие листья лопса, под которыми я спряталась. Можно было уйти в сумрак, но мне было откровенно страшно. Это чудо, что меня не утянуло в глубокие слои ночью, и неизвестно, причиной тому было мое состояние шока, или магия странного синего камня, удивительным образом проникшая в мое тело. Я вымокла до нитки и замерзла так, что у меня зуб на зуб не попадал. А дождь все плакал и плакал, омывая слезами мою поруганную землю, и вместе с ним плакало мое разбитое сердце, напрасно взывая к небесам и Эгле, так и не пришедшей мне на помощь.

Утро следующего дня выдалось таким же серым и мрачным, дождь закончился, но солнце так и не выглянуло из-за туч — наверно ему тоже было страшно смотреть на усеянную убитыми жителями Нарии землю. Мокрое платье неприятно липло к телу, и я сняла его, разложив на треснувшем камне, в надежде, что оно хоть немного просохнет. Ужасно хотелось есть и пить, поэтому я спустилась к источнику, чтобы набрать чистой воды в свернутый кулечком листок эграпа. Что-то странное стало происходить, как только мои ступни коснулись песчаного берега. По поверхности озера побежали широкие круги, словно с его дна поднималось что-то огромное, будоражащее вечный покой священных вод своей чудовищной мощью. Воздух стал липким, влажным, горячим. Вокруг священного чертога поползли непроглядные клочья тумана, а потом что-то неотвратимо стало затягивать меня в разверзшуюся под моими ногами вращающуюся воронку. Моя бесполезная попытка уйти в сумрак тоже не увенчалась успехом: я падала в бездну, отчаянно цепляясь руками за вязкую субстанцию, окутавшую меня словно кокон. Громкий плеск нарушил гармонию тишины, и я не сразу поняла, что сижу в воде — настолько необычным выглядело то место, куда я попала. Чернично-фиолетовое небо, усыпанное мириадами звезд, простиралось над моей головой. За спиной, подобно гигантским ступеням, уходящим в ночь, возвышались наваленные каскадом плоские валуны, по которым откуда-то сверху лились светящиеся бирюзово-сиреневые струи. Водопад, берущий свои истоки где-то в теряющейся во мгле высоте, был таким теплым, что мое окоченевшее за ночь тело начало мгновенно отогреваться. Повсюду из воды торчали небольшие камни, и я, поднявшись на ноги, присела на один из них, разглядывая буйную зелень, растущую вдоль невысоких берегов вытекающей из озера речушки. Деревья, увешанные диковинными плодами, развесистыми ветвями нависали над водоемом, укрывая его от посторонних глаз. Не было сомнений, что это было Озеро Жизни, только мир, в котором оно находилось, мне был неведом, по крайне мере, я не слышала никогда ни о чем подобном. Рядом со мной, шумно плюхнувшись о светящуюся гладь, упал большой круглый плод. Вытянула его из воды и, немного покрутив в руках, понюхала. Пахло так вкусно, что рот мгновенно наполнился слюной, а пустой желудок издал жалобный урчащий звук, требуя прекратить его муки. Сомнения терзали меня не долго, терять-то все равно было нечего, и вгрызшись зубами в сочную мякоть я стала жадно поглощать свалившуюся мне на голову пищу. Все же лучше умереть сытой, отравившись вкусной едой, чем корчиться в судорогах, уморив себя голодом. Штуковина, которую я ела, оказалась безумно сладкой и сочной, так что я убила двух зайцев сразу: утолила и голод, и мучающую меня жажду. Правда при этом пострадала последняя оставшаяся на мне одежда: тонкая батистовая сорочка сплошь была заляпана фиолетовыми пятнами. И хотя она сейчас, намокнув и облепив меня, просвечивалась, как стекло, ни капельки не скрывая моего тела, снимать и стирать ее я не решилась. Непонятно, куда меня занесет в следующий раз, а появляться в незнакомом мире абсолютно голой было слишком даже для такой отчаявшейся особы, как я. Единственное, что пришло мне на ум, это попытаться отмыться, стоя под водопадом. Поэтому, поднявшись вверх по реке, я нырнула в образовавшуюся от падения воды чашу и, подплыв к льющимся сверху потокам, подставила им свои измазанные соком лицо и грудь.