Светлая сторона апокалипсиса - страница 8

Только сейчас Олег почувствовал, что смертельно устал и с трудом стоит на ногах. Ничто больше не имело значения — ни пещера, полная тайн и загадок, ни чужой, незнакомый мир, в котором он вдруг оказался. Сейчас Олег рад был видеть этого незнакомого человека, как никого и никогда в своей жизни. Он хотел крикнуть, позвать на помощь…

Прежде чем Олег потерял сознание, он успел удивиться, что из горла вместе с хрипом вырываются слова на чужом, совершенно незнакомом языке.

Чаус Хат, житель Ближней Западной деревни, отправился сегодня утром к Чертовой дыре собирать молодые побеги астукарии, называемые в народе Проклятым Зельем. Конечно, это запрещено. Городской лекарь Тобис готовит из них чудесный отвар, который облегчает муки умирающих и неизлечимо больных. Здоровых же людей отвар погружает в волшебные грезы… и сводит в могилу менее чем за год. Последние годы много молодых мужчин и женщин стали искать забвения и утешения в этом отваре, особенно после Большой войны. У людей, потерявших в одночасье дома, имущество, родственников и друзей, остается только один выход — пожизненный каторжный труд в царских каменоломнях за миску похлебки в день.

А потому на улицах Сафата и появились вялые, заторможенные люди, худые и бледные, одетые в лохмотья. Кроме глотка красновато-бурой, остро пахнущей жидкости, их больше ничего не интересует. В большом городе легче прокормиться, а они соглашаются на самую тяжелую и грязную работу… До тех пор, пока могут работать, разумеется. Потом — нищенствуют на улицах, выставляя напоказ гноящиеся язвы.

А главное, приток дешевой рабочей силы в каменоломни практически иссяк. Царь был очень недоволен. Проклятое Зелье грозит надолго оставить незавершенным строительство храма Единого Бога и нового летнего дворца за городом, в живописной бухте Асадат-Каш.

Поэтому еще в прошлом году глашатаи прокричали с базарной площади высочайшее царское повеление о том, что всем жителям Сафата и прилегающих деревень под страхом долгого тюремного заключения строжайше запрещено собирать листья, корни, цветы или плоды этого вредоносного растения, а равно и готовить из них какие-либо снадобья.

Но люди, пристрастившиеся к отвару, готовы были отдавать последнее, что имеют, лишь бы не лишиться своей доли призрачного счастья. Неизлечимо больные умоляли облегчить их страдания. И лекарь стал творить свое дело тайно. Постепенно все к этому привыкли. Царские стражники иногда хватали сборщиков, но старый Тобис всегда умудрялся выкручиваться. Его ни разу не поймали с поличным. Стражники и судейские чиновники неоднократно обыскивали его дом, но всегда уходили ни с чем. Злые языки связывали это с тем, что жалованье стражника невелико, а старик был богат.

Лишь однажды молодой и ретивый начальник отряда стражников попытался воззвать к его совести. После очередного неудачного обыска стражники уже собирались уходить, лениво переругиваясь в передней, а старая служанка лекаря, Аса, злобно ворчала, оттирая свежеструганый деревянный пол, затоптанный грязными сапогами. Наконец, командир не выдержал:

— Да замолчи ты, старая ведьма! Все вокруг давно знают, что твой хозяин если и не дьявол, то уж точно его близкий родственник, да и сама ты ему под стать!

Старый Тобис аккуратно отложил толстенную книгу в кожаном переплете, которую читал все время, пока шел обыск, тяжело поднялся из низкого резного кресла и вышел в переднюю.

— Позвольте узнать, господа, зачем вы сюда пришли — выполнять свой долг или оскорблять беззащитную старую женщину?

Командир на мгновение смутился, но скоро овладел собой.

— Послушай, старик! Все знают, что ты варишь по ночам Проклятое Зелье. Лучше признайся сам: если мы найдем его, ты сгниешь в тюрьме!

Старик сдвинул очки на самый кончик носа и строго сказал:

— Прежде чем пугать меня тюрьмой, ищите доказательства. А пока их нет — я честный человек и не позволю оскорблять себя в своем доме.

— Но твое зелье убивает людей!

Старик задумчиво поднял бровь и долго, внимательно и насмешливо смотрел на своего собеседника.

— Так вы хотите быть добрым, господин царский стражник? Вас заботят жизни людей? Тогда позвольте вам напомнить — каменоломни убивают еще быстрее. Если человек хочет уйти из жизни, он всегда найдет способ. Лучше призрачное счастье, чем никакого. Хотя я даже не могу представить, какое отношение это имеет ко мне лично. Если вы закончили, господа, то — прощайте. Меня ждут больные.