Светская львица - страница 4

– Давай не будем брать такси! – донесся до них звонкий голос разгулявшейся Джинджер. – Я хочу пройтись пешком!

– Если хочешь, конечно, давай пройдемся, – согласился Вэл.

Джинджер развернулась на каблуках и пошла рядом с Вэлом вдоль дороги, беззаботно помахивая сумочкой.

– Слышал? – Медведь мотнул головой в сторону парочки, только что покинувшей дансинг. – Давай-ка заводи байк и за ними. Встретимся в «Седом волке».

Драный кинулся к своему мотоциклу.

– Эй, Драный! – окликнул его Джонни Медведь. – Только без глупостей.

– Ты о чем? – притворно вскинул брови его приятель.

– Добычу всю принесешь, понял? Я поеду следом. Если решишь скрысятничать – замечу.

Ясно?

– Усек, – понуро согласился Драный.

Взревел мотор, и мотоцикл унесся во тьму в том направлении, куда ушли Джинджер и Вэл.

Широченный Медведь вперевалочку подошел к своему байку, почесывая впечатляющих размеров пивное брюхо, тяжело взгромоздился на мотоцикл, нажал на стартер и поехал следом за Драным.

– Ай, мамочки!

Джинджер взвизгнула, когда чья-то рука схватила и рванула ремешок сумки. Девушка попыталась удержать равновесие, но высоченный каблук подломился, нога подвернулась, и Джинджер с воплем рухнула на асфальт.

Мотоциклист-грабитель уже мчался бы дальше, довольный своей удачей, если бы не молниеносная реакция Вэла.

Они успели не слишком далеко отойти от дансинга, и у Драного не было времени, чтобы как следует разогнаться. Он проиграл какие-то доли секунды, которых хватило Вэлу на то, чтобы протянуть руку и вцепиться в крепкий ремень сумочки Джинджер.

Если бы разум Драного пересилил алчность, горе-байкер мог всего лишь остаться без добычи.

Но жадность победила. Драный, все так же держась за сумку, вылетел из седла и рухнул на шоссе, а мотоцикл проехал с полметра накренившись, упал на бок и закрутился на асфальте.

Джонни Медведь, ехавший следом за Драным, не успел ни затормозить, ни свернуть. Переднее колесо его байка наткнулось на поверженную машину товарища, Джонни перекувыркнулся через голову и растянулся на пузе, а сверху его накрыло собственной «железной лошадкой».

– Везучий ты, парень, – приговаривал позже тюремный врач. – Ставлю сто к одному, что другой на твоем месте бы шею сломал.

Но Джонни это не очень-то утешало.

Он даже пискнуть не мог, когда над его ухом раздался жесткий голос:

– Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде…

Полицейский патруль появился из-за угла, когда все уже было кончено. Пока бравые ребята в форме разбирались, что к чему, а подоспевшие врачи укладывали в свою машину потерпевших грабителей, Вэл держал за руку Джинджер и шептал ей слова утешения. Джинджер была в шоке.

– Ну что ты? Все уже позади, – приговаривал он, когда они с Джинджер, закончив давать показания в полицейском управлении, сели в такси.

Нога Джинджер была перебинтована врачами и почти не болела, а сумочка в целости и сохранности покоилась на коленях.

– Я понимаю, это все неприятно. И если бы сумка пропала, пришлось бы повозиться… Что у тебя там? Ключи от дома и машины, кредитки…

Но ведь она не пропала. И нога скоро заживет.

Так что же расстраиваться?

– Да? – прорыдала Джинджер. – Что расстраиваться?

Она сняла поврежденную туфлю и сунула под нос Вэлу вместе с отломанным каблуком.

– Да ты хоть знаешь, сколько они стоят?

Рабочий день Вэла начался как всегда.

Он появился в офисе на пару часов позже остальных сотрудников, насвистывая песенку и безуспешно приглаживая непослушные вихры.

Вэл Брунер слыл талантливым архитектором, которого давно пытались переманить столичные конторы, суля заработки на порядок выше того, что он имел теперь. Но Вэл оставался верен своей фирме, и за это его здесь ценили. Благодаря этому он мог, например, придерживаться свободного графика, – все знали, что заказ он все равно выполнит в срок.

И никто не знал настоящей причины, по которой он до сих пор не уехал из Далтонмора…

Причины с огромными светло-серыми глазами.

Вид Вэла был не слишком офисным. Он терпеть не мог всяческие терзающие тело и угнетающие душу приспособления вроде галстуков и использовал их только в случае крайней необходимости. Что ж, пиджак для деловых случаев всегда висел в шкафу в его кабинете. Сейчас же на Вэле была хлопковая рубашка и джинсы. Творческий человек должен чувствовать себя свободно и комфортно.