Светунец - страница 16
За вечную нашу разлуку прости.
За то, что тебе
Никогда
Не родиться.
Страшна не ночь…
Страшна не ночь,
а то, что не светает.
…Темны и сквер,
и память, и вокзал.
И кажется, что хуже не бывает,
Что не гудки округу разрывают,
А те слова, что я не досказал.
Мы постигли…
Мы постигли
Ночей заповедную речь,
Все, казалось,
В природе и вечно,
И мило…
Сотни этих счастливых
И радостных встреч
Нам всего на одно расставанье
Хватило.
Две буквы в созвучных словах переставил…
Две буквы в созвучных словах переставил,
А смысл изменился: «согреть» и «сгореть».
Сгореть бы,
чтоб лед в чьем-то сердце растаял,
И чтобы, сгорая, кого-то согреть.
Нетрудно понимать…
Нетрудно понимать.
Труднее — заблуждаться.
Еще трудней на крах
Большой мечты глядеть.
Синеет высь горы —
Не дай бог ей сорваться,
Чернеют крылья крыш —
Не дай им бог взлететь.
Войду, как в храм, как в рай…
Войду, как в храм, как в рай,
Устало брошусь в ноги,
Огарок теплоты
Не смея попросить.
Бивачные костры
И пыльные дороги
Неужто никогда
Не сможешь ты простить!
Не сразу мой приход
На ночи дни нанижет,
Не сразу в этот раз
Поверишь ты судьбе,
Что нынешней тебе
Я поклоняюсь ниже,
Чем той,
блиставшей некогда,
тебе.
Казалось, все прошло,
Казалось, песня спета,
Казалось, никогда
Не задохнусь, любя…
Как по одной строке
Я узнаю поэта,
Так по одной любви
Я узнаю тебя.
После ранних утех…
После ранних утех
Горечь поздно растает.
Сил осталось на смех,
А на слезы уже не хватает.
Вишня запахи льет,
Пустоцветьем сверкая.
Думал я, что цветет,
Присмотрелся — седая.
Разных дорог…
Дочери
Разных дорог —
И окольных, и главных —
Сколько их было
У каждого дня.
Недра — для сильных.
Небо — для славных.
Ветер поверхности —
Он для меня.
Листьев зеленых
И листьев опавших —
Сколько их было,
До крови родных!
Жизнь — для влюбленных.
Смерть — для уставших.
Все остальное —
Для всех остальных.
Лжедрузьям
Сухие слова из большого доклада,
На них бы так быстро картошку сварили!
Спасибо, я сыт —
в дни, что жил как не надо,
Вы так хорошо обо мне говорили.
А взгляды, как мушки старинных пищалей,
А выправка старых ретивых служивых!
Вы мне потому все ошибки прощали,
Что были достоинств простить мне не в силах.
Мне душу другие теплом расковали,
И я утверждаю, с прошедшим расставшись:
За долгие годы общения с вами
Не стала душа ни моложе, ни старше.
Вновь тополиный пух…
Вновь тополиный пух.
Спичку — и вспыхнет воздух.
Кажется, все вокруг
В гаснущих звездах.
Кажется, тополь стал
Сказочным одуванчиком.
Я перед ним предстал
Маленьким великанчиком.
Как много горя видели глаза…
Как много горя видели глаза,
Но в них такая светлая слеза!
ЮРИЙ ЗЫКОВ
От кирки и лопаты…
От кирки и лопаты
Мы уйдем насовсем.
Нам варить сверхбулаты
В мире радиосхем.
Но останется, братцы,
Комсомольский замес —
По-корчагински драться
За научный прогресс.
И поставят потомки
В музей без проблем
Лазер вместе с котомкой,
А кирку — с ЭВМ…
Время, вечная птица,
Набирай высоту!
Знай, что мы будем биться,
По-корчагински биться
За свою правоту.
Песня комсомольская
Где-то песня стелется
На ветру
Красною метелицей
Поутру.
Поднимаясь кручами
К небесам,
Новый ритм разучивай:
БАМ! БАМ! БАМ!
Снова песня пламенем
Обожгла —
Это юность мамина
К нам вошла
Кино
Виталию Рязанову, погибшему на советско-китайской границе
Фуражка с перебитым козырьком.
Билет с отметкой об уплате взносов.
Глядит мальчишка, добрый и курносый,
С любительского снимка под стеклом…
Подсумки, пули, несколько гранат,
Цитатник, где великий кормчий замер,
И просто так — отрывки из цитат,
Прижатые боками кинокамер.
Я видел это страшное кино
И чуть не плакал в полутемном зале,
Когда нам смерть с экрана показали —
В цепи судеб нелепое звено.
Китайский оператор снять успел,
Как кто-то падал с каменистой кручи.
Да сам он оказался невезучим,
Попал к кому-то тоже на прицел,
И кадр перевернулся в этой буче,
И в кадре только тучи,
ту-чи,
ту-
-чи…
Морошка
Отыщу я древнюю сторожку,
Рядом с нею зыбкую дорожку
И, грибную сырость ощутив,