Свидание с настоящим мужчиной - страница 5

Когда лифт с детьми был уже близок к первому этажу, Мэйсон услышал сигнал тревоги от Лекси. Что за черт? И тут до него донесся приглушенный звук выстрелов сверху. В следующий момент распахнулись двери лифта. Мэйсон повернулся к коллеге:

– Отведи детей в фойе.

– А ты?

– Поднимусь на седьмой.

Уже в кабине он слышал отрывистые переговоры сотрудников ТСТ – они получили сигнал от Лекси и начали действовать. Шон взял на себя наблюдение за банкетным залом и велел всем остальным собраться у стойки бронирования номеров, за которой расположился Дилан, координировавший всю работу.

Перестрелка наверху не прекращалась. Черт возьми, что там происходит?

– Это Мэйсон. Шон, я поднимаюсь на седьмой, там стрельба.

– Принял, – ответил ему Дилан. – Все дети со мной, они в безопасности.

Отлично, дети в порядке.

– А что с Лекси?

– Говорят, она осталась наверху.

– Буду там через пару минут, – сказал он и убрал наушник в карман.

Выхватив из кобуры пистолет, он несся вверх по бетонной лестнице до седьмого этажа и замедлил шаг только там, чтобы оглядеться и оценить обстановку.

Стены были украшены черно-белыми состаренными фотографиями, на которых были изображены люди, жившие в начале двадцатого века, включая Теодора Рузвельта, основавшего местный национальный парк. У стены напротив лифтов стояла небольшая консоль с ножками в форме львиных лап, на которой располагалась цветочная композиция с плюшевым мишкой в центре. Нутро игрушки было вывернуто. Рядом навзничь лежал человек в форме охранника отеля. Друг он или враг?

Чуть дальше Мэйсон увидел мужчину, раздетого до нижнего белья. Понятно: человек без одежды был настоящим служащим отеля, а форму его надел непрошеный гость.

Неподалеку слева послышались выстрелы. На этом этаже – четырнадцать номеров, один из просторных люксов занимал адмирал с женой. Осторожно посмотрев за угол, Мэйсон увидел спины людей в форме. Они попытались сделать шаг, но их остановил выстрел. Лекси? Но где она взяла пистолет?

Мэйсон выстрелил дважды и оба раза попал в цель, однако охранники, пошатнувшись, остались стоять на ногах. Видимо, под рубашками у них бронежилеты. Мужчины обернулись, открывая обзор, и он увидел метнувшуюся в сторону другого коридора Лекси. Мэйсон надеялся, что она попытается скрыться в своем номере, но ошибся. Пока он отстреливался, она пробежала полукругом и оказалась у него за спиной.

– Мэйсон, у тебя есть еще пистолет?

– Не для тебя.

– Не глупи, у меня остался один патрон.

– Где твой номер?

Она кивнула через плечо и помахала пластиковой картой:

– Там, но я думаю, туда лучше не входить. Есть еще двое без формы, они вполне могут ждать внутри.

Преимущество было не на их стороне, кроме того, эти охранники лучше вооружены. В такой ситуации разумнее отступить.

– Веди меня к своему номеру и открой дверь. Я войду первым, проверю его.

– Ты зовешь меня в спальню? Такого предложения мне давно не делали.

Мэйсон сейчас совсем не хотел смотреть на Лекси и видеть ее ухмылку. Она потянулась и задрала его штанину.

– Ты что?

– Ищу кобуру. Ага! – Она расстегнула ее и достала пистолет. – Вот то, что мне нужно. Спасибо.

Она побежала по коридору. Мэйсон направился следом. Лекси остановилась у номера, открыла дверь и сделала шаг в сторону. Мэйсон вошел, держа пистолет обеими руками перед собой, двинулся в ванную, затем осмотрел шкаф и заглянул под кровать.

– Чисто.

Вместо того чтобы идти за ним, Лекси прижалась к стене, упала на колени и несколько раз выстрелила. Похоже, она прошла специальную подготовку. Лекси может быть опасна. Мэйсон рывком втащил ее в номер и захлопнул дверь.

– Тебя ранили? – спросил он, заметив кровь у нее на руке.

– Ничего серьезного, царапина, хотя и очень неприятная. – Она посмотрела на плечо. – Останется шрам.

Мэйсон подкатил небольшое кресло, обитое красивым шелком, и подпер им дверь, а затем перенес и письменный стол. Это не позволит нападавшим неожиданно вломиться в комнату и даст ему возможность сделать несколько выстрелов.

Взяв белое полотенце из ванной, он подошел к Лекси, сидящей перед зеркалом у туалетного столика.

Перевязав ей руку, он смахнул со лба кудрявые пряди. Лицо ее было бледным.