Свидетель канона - страница 23

Макие посмотрела на чистые-чистые пальцы, вздохнула:

– Века плывут, подобно китам, цепочкой гор молчаливых. Их ровный путь уныл, словно мой – но мой имеет предел… При повороте истории киты последовательно проходят некую ключевую точку, где можно на них влиять.

– А темпоральная фуга – поворот "все вдруг", – пересохшим горлом договорила Киришима. – Можно сколько угодно ждать в пристреляной загодя точке поворота – никто не явится. Все повернули раньше. На разные углы и в разные стороны. Вот что происходит сейчас со временем, вероятностями и реальностями. Образно говоря, исходная мировая линия рванула кто куда, всеми эпохами сразу. Большой взрыв, рождение очередной Вселенной.

Макие прибавила грустно:

– Это не единая слитная линия, от старого к новому. Квантовая система не описывается функцией, только матрицей. Так что мы наблюдаем… Пока еще веер независимых реальностей, существующих одновременно. И даже не сам веер: мы чувствуем ветер от взмахов, но вот это уже частности, методы измерения.

– Пока? Значит, в итоге веер сойдется?

– Так принцип суперпозиции же, – маленькая японка пожала игрушечной тонкости плечиками. – Если есть части, обязательно существует и созданное из них целое.

– А еще проще?

– Ну, Нагато-сама… Тогда так. Обошел ты гору справа или слева, снизу или сверху, или по всем путям сразу – так или иначе, ты пришел в некую ключевую обязательную точку. Это и есть узел сети. Это и есть ядро. Это и есть… Кто-то из вас, русалок.

Нагато хлопнула в ладоши:

– Здесь уже надо звать физиков.

Конго прикрыла глаза.

– Психиатров! Л-л-людям. Нам – Акаси, с полной проверкой целостности ядра.

Ямато на мгновение замерла, но потом вновь засияла обычной улыбкой:

– Зато яркие образы, не формулы разбирать.

– Почему при каждом кризисе мы упираемся в людей? – Конго поднялась, отошла к шкафчику и переставила в нем банки с чаем. – Простите, Макие-сама, я не хочу вас обидеть.

Макие оперлась на стол обоими локтями, поглядела из-под челки:

– Люди тоже числят меня не вполне своей. С одной стороны, на Земле и Орбите уже приличное количество аугментированных. В океанах живут Глубинные – не сказать, чтобы мирно, но все же лучше, чем во времена последнего… Кризиса, как говорит Конго-сан. С другой – люди разделены по признаку отношения к нам. Искусственным, пришлым… Не-рожденным. Граница ненависти невидима и несокрушима.

– Люди считают последней любую войну, – Нагато перевернула чашечку кверху дном, щелкнула по ручке, закрутила волчком на блюдечке. – Вправе ли мы еще и в этом оглядываться на людей? Происходящее в сети сейчас – только наше. Люди этого не осознают, не имеют органов чувств, понятий даже в науке, что уж говорить о языках. Мы обязаны найти источник возмущений, потому что в этих поисках мы найдем-обретем-создадим сами себя. Как общество или народ или расу, слово тут не важно.

Аватары вышли на крыло мостика – беседовали у Конго – и рассеяно оглядели бирюзовый океан, собственные корпуса, мирно покачивающиеся на волнах. Заскучавшие ударницы чуть поодаль перекидывались бесшумной торпедой; проигрывала та, что вызывала упреки флагмана.

– Возможно, это и есть "адмиралтейский код", от которого мы пока знаем только требование разделить континенты, – Харуна вынула блокнот со словами, повертела и убрала. – В любом случае, я согласна: это наше, только наше, не принадлежащее людям. Прости, Макие.

– Я скоро стану одной из вас, ты же сооблазняла меня новым корпусом.

– Да, – Харуна с достоинством выпрямилась. – И мне совсем не стыдно. Двадцать килотонн массы покоя, маневровые ионники тянут почти единицу. Парус шире Земли. Реактор сказка, шедевр, сама такой уже заказала. Земля-Марс всего за месяц. И это лишь начало. Когда освоишься, займемся тобой всерьез.

– Двадцать килотонн? – Макие засмеялась тихим смехом воспитанной японки. – Я вешу меньше мешка с рисом, как же я привыкну?

– Не беспокойся, – синие глаза Киришимы полыхнули под солнцем, – люди все равно видят в нас девочек. За прошедшие годы мы выросли, а они?

– Нас не так много, мы чаще и быстрее общаемся, так что и растем активнее, – Харуна снова перелистала блокнот. – Но мы еще столького не знаем.