Свидетель канона - страница 37
На войне против Глубины пешками становились уже люди: "летающие тигры" девятой десантной, отчаянные девчонки- "фигуристки", даже обглоданые полигонами пилоты-испытатели экзоскелетов. Шли тогда на крайние меры, ведь Ото-химэ едва не приучила корабли Тумана бояться родной стихии!
И вот новые перемены. Новые потрясения. Причем их, оказывается, нужно еще предварительно найти. Самим найти себе на корму приключений!
Так стоит ли искать какой-то еще смысл, если корабли Тумана уже сейчас дорого заплатили за создание собственного?
4
Собственный дом ла Вальер утопал в зелени, за коваными решетками в каменных столбах звенел счастливый детский крик, и даже привратник у калитки смотрел благостно, на сто шагов окрест переизлучая истекающий из особняка мир и покой.
Кэтрин поклонилась, как подобало воспитанной девушке и назвалась.
Привратник некоторое время так и смотрел сквозь нее в радостное синее небо, недвижно, точно статуя. Затем повернулся, осветив гостью сиянием начищенного зерцала, надул пузо, думая, что напрягает грудь. Наконец, отступил под каменный сводик будки и там, на полочке, перелистнул книгу.
Книгу.
В доме ла Вальер читать умеют и пузатые старики на воротах!
Кэтрин закусила губу, тщательно разгладила коричневое платье, белый передник. Туфельки нарочно взяла не самые новые, не самые блестящие, не самые модные. Беда, если госпожа Карин сочтет ее нескромной. В дом, где…
– Вот, – просопел между тем старик с алебардой, – Кэтрин из Оленьего Лога. К молодой госпоже… Осмелюсь поинтересоваться, вы не в гувернантки для маленького господина?
Кэтрин покрутила головой, не сумев ответить. Горло почему-то пересохло.
Ее в самом деле ждут.
– Я почему спрашиваю, – старик покряхтел и со звоном почесал бок под завязками доспеха, – у меня сын как раз подходящего возраста, служит здесь конюхом.
Кэтрин выдавила улыбку и пропищала благодарность. Вот сейчас только сватовство принимать!
– Ну полно, наболтаетесь еще, – старик улыбнулся и потянул за шнурок в будке; далеко в доме, наверное, зазвенел колокольчик.
Из дома появился высокий молодой солдат в чистом синем камзоле самого-самого столичного кроя, только почему-то без обязательной для такого камзола вышивки. Солдат подбежал – в широких штанах и высоких крепких ботинках бегать легко, Кэтрин сама оценила новую моду прошлой осенью, когда собирала овец, поэтически разлетевшихся по холмам белыми облачками.
– Ага! – сказал солдат, открывая решетчатую калитку. – Решилась-таки. Ну, добро пожаловать.
Услыхав голос, привратник выпрямился, насколько позволило Великое Пузо, и стукнул древком в камень под ногами.
– Вольно! – Георгий ла Вальер махнул рукой. – Пойдем, Кэт, жена обрадуется. Она тебя очень хвалила.
Притащив Кэтрин за руку в дом – девушка только и запомнила, что дом огромный, весь в каменных кружевах, а внутри очень прохладный после жаркой улицы – Георгий сдал ее толстой экономке тетке Валерии:
– Умыть, с дороги переодеть в чистое, накормить. Представить за ужином.
Тетка поклонилась почтительно.
– Гости еще здесь?
Тетка снова поклонилась, но опять промолчала, и заговорила только после ухода молодого графа.
– Беда с этими новопожалованными, – вздохнула Валерия. – Старый граф или госпожа Катрин может и выпороть, но с ними хоть понятно, чего ждать. А этот… Породы нет, что поделать. Молчит-молчит, а потом раз – и насмерть. Лучше бы уж ругался или даже бил.
– Строгий? – пискнула Кэтрин только чтобы не молчать.
– Уж лучше бы строгий, – опять непонятно фыркнула тетка Валерия. – Ну, пойдем. Там сейчас гости важные, маги Академии, мешаться не стоит. Хоть и пожила я немало, а квакать жабой остаток века не хочется.
И скоренько потянула Кэтрин в нижний, "людской" этаж.
Георгий ла Вальер проводил их взглядом, отошел от окна к столу и поглядел на сидящего за ним человека вопросительно.
– Де Вард, – представился тот. – Граф де Вард, но я слыхал, что между вашими титулы не в большом ходу.
Георгий кивнул и тоже сел на широкую лавку, отполированную каменными задницами стражников. Разговаривали в кордегарии – так захотел де Вард, приехавший якобы охранником с ректором Османом и профессором Кольбером.